Штрафники берут Рейхстаг. В «логове зверя» - [47]
Шевердяев чертыхался, то и дело, как и все остальные, прижимаясь к мостовой от приближающегося рева очередной летящей через реку мины.
– Что, Шева, нелегко, поемши, к земле приладиться?! – подначивал товарища Латаный. – Пузо набитое мешает?!
– Да если б набитое… – отвечал в сердцах, матерно ругнувшись, Шевердяев. – Эти черти, раздери их бабушку, поесть толком и не дали. Только я сосиску покрошил в супчик-то, только пару ложек отхлебнул, а тут и мина в гости приревела. Как саданет в самый угол развалюхи, под которой мы расположились. Капустин вон не даст соврать. Правда, Капустин?
– Ага… – немногословно откликнулся командир первого отделения, на долю секунды приостановившись, осторожно повернув голову к ползшим позади и поправив налезшую на глаза каску.
Капустин возглавлял гусеничное передвижение.
– А там такой кусок кирпичный, ну, с известкой и кусками обоев, еле держался на огрызке стены, на соплях, можно сказать, держался. Так вот мина рванула с той стороны стены, а кусок этот гадский ка-ак свалится прям рядышком со мной. Чуть мокрое место из меня не сделал. Да ладно бы место!.. Обидное самое, что кирпичи, осколки – жменя целая – как шваркнут аккурат мне в котелок. И еще песка и пылюки целое кило туда же… Бац!.. Ну и пиши пропало моему супчику. Жуйте, товарищ Шевердяев, кирпичик с известочкой, стачивайте, как говорится, зубы. И самое обидное… сосиски эти чертовы туда же, в ту же канитель!.. За просто так пропало фашистское добро, а ведь могло поработать на победу, подкрепить силенки гвардии штрафника, сержанта Шевердяева!..
XXI
– Ну и горазд ты тараторить, гвардии штрафник! – шутливо прокомментировал Аникин.
Сочетание всем понравилось, и каждый его повторил на свой лад. Даже Фарзи – по обыкновению совершенно переиначив звучание русских слов.
Залегли за разбитой прямым попаданием снаряда гусеничной танкеткой, оборудованной на манер грузовичка. Скособочившись, она стояла у самой гранитной береговой кромки, метрах в двух от невысокого, в несколько десятков сантиметров, парапета.
– Так, теперь смотрим… Глядим по сторонам, – притулившись плечами к гусеницам танкетки, произнес Аникин. – Запоминайте каждую кочку, каждую железяку. Когда форсировать пойдем, каждая зацепка сгодится… Этот металлолом, похоже, нам на руку…
– Это в каком же смысле… товарищ старший лейтенант? – непонимающе переспросил Шевердяев.
– Тут от парапета до воды – почти два метра отвесного камня, – пояснил Аникин. – Ступеньки не предусмотрены. Как начнется форсирование, ты своим бойцам порекомендуешь «щучкой» с берега прыгать? Или «солдатиком»? А нам еще плавсредства надо будет вниз спустить. Смекаешь?..
Шевердяев молча закивал головой, подтверждая, что начал смекать.
– Думаю, можно будет, как совсем стемнеет, попытаться технику немецкую, какую по силенкам будет, подтянуть поближе к краю, – словно размышляя вслух, произнес Аникин. – Мы за этот металлолом веревки закрепим, чтоб вниз спускаться. Вон видите: мотоцикл. А чтоб лишние метры веревок не тратить, надо попытаться…
Он указал вправо, где метрах в десяти от парапета на мостовой лежал, завалившись на коляску, тяжелый немецкий мотоцикл, усеянный зияющими дырами, судя по калибру, оставленными крупнокалиберным пулеметом или зенитной пушкой.
– И за тот грузовик можно попытаться… – проговорил Латаный, показывая ближе к кромке набережной, где чернел обгоревший остов сожженной машины без кузова и без колес.
– Можно… хотя далековато от моста… – вступил в обсуждение Капустин.
– Нам все равно, получается, по течению, – возразил Латаный. – Так что само под мост принесет.
– Оно пока тебя принесет, фашист сто раз в тебе дырок наделает… – скептически возразил Шевердяев.
– Типун тебе… – перебил его Латаный. – А что ты предлагаешь – на горбу эту ерунду ближе к мосту притолкать? Тут весь взвод понадобится… Фашист в нас быстрее дырок наделает…
– Ладно, думаю, можно попытаться использовать грузовик. Но дальше смысла заходить уже нет. Так что можем застолбить грузовик как правофланговую межу.
XXII
Внимательно разглядывали набережную, каждый ее метр в обе стороны, пока позволяла видимость. Когда ночная мгла окончательно опустилась на Шпрее, со всеми мерами предосторожности возвратились назад.
Аникин торопил: до рассвета отделениям надо было успеть подготовиться к форсированию. Главной проблемой здесь виделась недостача веревок. Вопрос этот обсуждали уже в расположении с участием всех желающих светлых голов. Были приняты к исполнению предложения использовать в качестве веревок для спуска на воду плотов и людей электропроводку, в немалом количестве имевшуюся в развалинах после разрушения стен жилых домов.
Большим подспорьем стал большой моток толстой стальной проволоки, обнаруженный Чаплыгиным в подвале по соседству с тем, который стал для взвода источником питьевой воды. Из-за тяжести его пришлось тащить вдвоем. Находку Чапы тут же взяли в оборот. Андрей приказал расфасовать моток на отрезки по четыре-пять метров и раздать каждому бойцу по куску в руки на всякий случай. Хватило на весь личный состав взвода – сорок шесть человек, да еще остался приличный запас, который решили придержать для плавсредств и непредвиденных оказий.
Холодная весна 1944 года. Очистив от оккупантов юг Украины, советские войска вышли к Днестру. На правом берегу реки их ожидает мощная, глубоко эшелонированная оборона противника. Сюда спешно переброшены и смертники из 500-го «испытательного» (штрафного) батальона Вермахта, которым предстоит принять на себя главный удар Красной Армии. Как обычно, первыми в атаку пойдут советские штрафники — форсировав реку под ураганным огнем, они должны любой ценой захватить плацдарм для дальнейшего наступления. За каждую пядь вражеского берега придется заплатить сотнями жизней.
Новый роман от автора бестселлера «Искупить кровью!». Пронзительная история советских и немецких штрафников, чьи судьбы сплавлены воедино в горниле войны.Осень 1942 года. Немецкие войска рвутся на юго-восток, к Сталинграду, Волге и кавказской нефти — именно здесь будет решаться исход Великой Отечественной и судьба России. На острие главного удара Вермахта разведку боем ведут немецкие штрафники из так называемых «пятисотых» «испытательных» батальонов. Именно на них ссылался в своем приказе Сталин, вводя штрафные части в Красной Армии.
ТРИ бестселлера одним томом! Лучшие военные боевики о Курской битве. Уникальная возможность увидеть решающее сражение Великой Отечественной с обеих сторон фронта — глазами немецких эсэсовцев и советских штрафников.Офицерский штрафбат стоит насмерть на Огненной дуге! 1-я дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» истекает кровью под Прохоровкой! Т-34 против «Пантер» и «Тигров», скорость и маневренность против мощной брони и цейссовской оптики! Русская стойкость и отчаянная храбрость против германской доблести! Сталинские «смертники» против личной гвардии Гитлера!
Любой штрафник знает, что в обороне шансов выжить у него не больше, чем в наступлении, ведь штрафбаты стоят насмерть в каждом бою – до последней капли крови, ни шагу назад, по суворовскому завету: «Умри, а держись!» Он штрафник-«переменник» из «окруженцев» – боец «переменного состава» отдельного штрафного батальона, осужденный по сталинскому приказу № 270 как «трусливый элемент» и «дезертир», хотя в плен попал раненным, без сознания, и бежал при первой возможности, с боем прорвавшись из «котла», – но офицеров-«окруженцев» отдавали под трибунал в десять раз чаще, чем рядовых, и бывший лейтенант-танкист получил по полной: три месяца штрафбата.
Лето 1944 года. Красная Армия наносит шестой из легендарных «десяти сталинских ударов», вошедший в историю как Львовско-Сандомирская операция. Первыми на прорыв идут штрафные роты. Сокрушив вражескую оборону, советские войска выходят к Висле. Немцы отвечают контрударом на Сандомирском плацдарме, бросив в бой новейшие тяжелые танки «Королевский Тигр» и штрафников из 500-го «испытательного» батальона Вермахта. Наши части получают приказ «стоять насмерть». Здесь советским и немецким штрафникам вновь предстоит сойтись в смертельной схватке.
Новая книга от автора бестселлеров «Искупить кровью!», «Штрафники не кричали «ура!» и «Пуля для штрафника». Долгожданное продолжение романа «Штрафники против «Тигров».В кровавых муках рождается победный 1945 год. Красная Армия ведет ожесточенные бои за Будапешт, с огромным трудом и тяжелыми потерями прорывая три кольца глубокоэшелонированной обороны, опоясывающие венгерскую столицу. По приказу Гитлера сюда переброшены отборные танковые и механизированные дивизии Вермахта – фюрер заявил, что Венгрия с ее нефтяными запасами для Рейха важнее, чем Берлин.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
Новый скорострельный боевик от автора бестселлеров «Фронтовик. Без пощады!» и «Фронтовик стреляет наповал».Вернувшись с Великой Отечественной, войсковой разведчик становится лучшим опером легендарного МУРа.На фронте он не раз брал «языков», но «на гражданке» предпочитает не задерживать бандитов и убийц, а стрелять на поражение.Только-только справились с послевоенным разгулом преступности, как умирает товарищ Сталин, объявлена амнистия, но не политическим, а уголовникам, из лагерей выпускают тысячи воров, грабителей, насильников.«Холодное лето 1953 года» будет жарким.А значит – Фронтовику снова идти в бой.Он стал снайпером еще на передовой.На его боевом счету уже более сотни нелюдей – гитлеровцев и урок.Его верный ТТ не знает промаха!
НОВЫЙ убойный боевик от автора бестселлера «Фронтовик. Без пощады!».Новые расследования операфронтовика по прозвищу Стрелок.Вернувшись домой после Победы, бывший войсковой разведчик объявляет войну бандитам и убийцам.Он всегда стреляет на поражение.Он «мочит» урок без угрызений совести.Он сражается против уголовников, как против гитлеровцев на фронте, – без пощады, без срока давности, без дурацкого «милосердия».Это наш «самый гуманный суд» дает за ограбление всего 3 года, за изнасилование – 5 лет, за убийство – от 3 до 10.
Вернувшись с фронта домой и поступив на службу в милицию, бывший войсковой разведчик осознает, что он снова на передовой, только война идет уже не с гитлеровскими захватчиками, а против уголовного отребья.Пока фронтовики проливали кровь за Родину, в тылу расплодилась бандитская нечисть вроде пресловутой «Черной кошки», на руках масса трофейного оружия, повсюду гремят выстрелы и бесчинствуют шайки. А значит – никакой пощады преступникам! Никаких интеллигентских соплей и слюнявого гуманизма! Какая, к черту, «эра милосердия»! Какие «права человека»! Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца – лежать в могиле! У грабителя только одно право – получить пулю в лоб!И опер-фронтовик из «убойного отдела» начинает отстреливать урок как бешеных собак.