Штрафники берут Рейхстаг. В «логове зверя» - [13]
– Впере-о-од!!! – закричал Аникин, бросаясь в сторону здания.
Ему казалось, что это он, несмотря на все усилия, остается на месте, а прыгающая громада дома, раскачиваясь и стремительно увеличиваясь, несется на него, чтобы раздавить и размазать по мостовой. Он будто опережал собственный голос, и тот раздавался где-то позади, толкая его в затылок и лопатки.
– Впере-о-од!.. Впере-о-од!!!
Глава 2
Берлинская сирень
I
Через несколько секунд пулемет залаял снова. Но этих нескольких секунд было достаточно, чтобы Аникин, Липатов и Климович, подхватив за руки и ноги корчившегося посреди площади раненого, опрометью добежали до угла дома-корабля. Здесь образовывалась спасительная мертвая зона, куда не долетали вражеские пули. Пользуясь этим, тут скучковались бойцы из отделения Капустина. Среди них взгляд Аникина вдруг выхватил Безбородько.
– А ты здесь откуда?! – удивленно воскликнул взводный, дергая бойца за тщедушное плечо.
– Оттуда, товарищ командир… – Парнишка, очумело поведя расширенными от испуга глазами, махнул рукой в сторону одноэтажного домишки с крышей, развороченной снарядом или гранатой, выпущенной из «фаустпатрона». Со стороны дома-корабля его буквально секло очередями. Такое внимание фашистов наглядно объяснялось: стены этого уже полуразрушенного строения немного выдавались вперед из череды сараев и построек, обсаженных уже вовсю зазеленевшими деревьями. Укрываясь за стенами домишки и за деревьями, бойцы вели ответный огонь по немцам на этажах.
– Шевердяев?! – крикнул Андрей, указывая в сторону домика.
Безбородько часто-часто, с усердием закивал головой, что, мол, «да-да… именно они…»
– А здесь чего?! – спросил Аникин, оглядываясь назад, на площадь.
Отсюда казалось, что здание станции отстоит непомерно далеко. И как это им удалось пересечь это пространство, на котором рогатый отбивал чечетку своими коваными копытами?
II
– Вода!.. – кричал в ответ Безбородько. – Вода нужна…
– Чего? – не понял Аникин.
– Вода, товарищ командир… У первого номера пересохло в горле… И мою воду товарищ первый номер всю выпил…
– Кокошилов, что ли? Вот едрена корень… – выругался Аникин. – Я этому первому номеру печенки высушу, а не только горло. Как он додумался в этом пекле за водой тебя гонять!..
– Да не он… товарищ командир… – горячо заступился за старшего Безбородько. – Это я сам вызвался… И еще это… патроны тоже…
– Вот черт… – Аникин, сплюнув, отстегнул флягу с ремня, опоясывающего телогрейку. – Держи, малеха вроде еще осталось… А патронов, скажи Кокошнику, у нас нет. Там все патроны…
Аникин стукнул ребром ладони по каменной кладке высокого цоколя высокой громадины дома, как бы показывая, где искать боеприпасы.
– Так точно, товарищ старший лейтенант… – обрадованно, схватив командирскую флягу с водой, крикнул боец.
Мельком оглянувшись через плечо и оценив обстановку, Безбородько припустил по диагонали в сторону высоких кустов, на зеленых ветвях которых как-то непривычно выделялись цветные кляксы. Аникин не сразу сообразил, что это самая обыкновенная сирень, распустившая белую и сиреневую пену своих кистей.
Вид цветущей сирени каким-то озарением осветил самую потаенную глубину мыслей Аникина. Сирень… Словно из другой, не его, а чьей-то чужой, жизни всплыло вдруг воспоминание – яркое, душистое, пахнущее волнующими ароматами.
III
Это было в апреле 41-го. Он, с колотящимся от волнения сердцем и вспотевшими ладонями, провожает с поселковой танцплощадки Нину. Впрочем, «провожает» – это как сказать. Нина быстро шагает впереди, а он, с «подбитым» глазом и ноющей скулой, плетется следом. Только что он из-за нее дрался. Хотя это сильно сказано – дрался. Точнее сказать, он только что получил по первое число. Этот гад с мерзкой небритой рожей, из артельных, начал к Нинке приставать, ниже талии во время танца ее хватать. Эти артельные, плотогоны, как водится, появлялись в поселке на сезон, селились в бараке на берегу речки, там же организовывали плотбище, где занимались сплавным лесом. С самого раннего детства для Андрея и всей поселковой детворы это было самое интересное место. И люди среди плотогонов встречались разные. Теперь, повзрослев, Аникин по-другому смотрел на вещи, и занимало его только одно: что пришлые то и дело шастают к Нине в магазин. Еще накануне, перед танцами, он видел у Нининого прилавка этого с небритой рожей. Слишком развязно тот вел себя с Ниной – оперся, гад, на прилавок и что-то вполголоса ей говорит, а она смеется. Вот что было самое обидное!
Эта сцена у Андрея перед глазами стояла, когда он вдруг оторвался от деревянной штакетины летней танцплощадки и направился к танцующим. Одно слово – вступился. Хотя Нина говорит, что его никто не просил. А ведь сама начала руки этого гада со своей талии снимать. А тут Андрей: подошел к ним двоим и руку его с ее платья сорвал. А после танцев накинулись эти гады впятером. Нечестно накинулись.
И как назло, никого из ребят возле. Пока Манухин за подмогой бегал, пока то да се, натузили его здорово. Если бы не Нинка. Это она крик подняла и оттаскивать от него гадов этих начала. Платок откуда-то взяла, водой смочила. А теперь вот сердится: «Нашелся тоже, кавалер с соплей, – говорит, – засмеют в поселке».
Холодная весна 1944 года. Очистив от оккупантов юг Украины, советские войска вышли к Днестру. На правом берегу реки их ожидает мощная, глубоко эшелонированная оборона противника. Сюда спешно переброшены и смертники из 500-го «испытательного» (штрафного) батальона Вермахта, которым предстоит принять на себя главный удар Красной Армии. Как обычно, первыми в атаку пойдут советские штрафники — форсировав реку под ураганным огнем, они должны любой ценой захватить плацдарм для дальнейшего наступления. За каждую пядь вражеского берега придется заплатить сотнями жизней.
Новый роман от автора бестселлера «Искупить кровью!». Пронзительная история советских и немецких штрафников, чьи судьбы сплавлены воедино в горниле войны.Осень 1942 года. Немецкие войска рвутся на юго-восток, к Сталинграду, Волге и кавказской нефти — именно здесь будет решаться исход Великой Отечественной и судьба России. На острие главного удара Вермахта разведку боем ведут немецкие штрафники из так называемых «пятисотых» «испытательных» батальонов. Именно на них ссылался в своем приказе Сталин, вводя штрафные части в Красной Армии.
ТРИ бестселлера одним томом! Лучшие военные боевики о Курской битве. Уникальная возможность увидеть решающее сражение Великой Отечественной с обеих сторон фронта — глазами немецких эсэсовцев и советских штрафников.Офицерский штрафбат стоит насмерть на Огненной дуге! 1-я дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» истекает кровью под Прохоровкой! Т-34 против «Пантер» и «Тигров», скорость и маневренность против мощной брони и цейссовской оптики! Русская стойкость и отчаянная храбрость против германской доблести! Сталинские «смертники» против личной гвардии Гитлера!
Любой штрафник знает, что в обороне шансов выжить у него не больше, чем в наступлении, ведь штрафбаты стоят насмерть в каждом бою – до последней капли крови, ни шагу назад, по суворовскому завету: «Умри, а держись!» Он штрафник-«переменник» из «окруженцев» – боец «переменного состава» отдельного штрафного батальона, осужденный по сталинскому приказу № 270 как «трусливый элемент» и «дезертир», хотя в плен попал раненным, без сознания, и бежал при первой возможности, с боем прорвавшись из «котла», – но офицеров-«окруженцев» отдавали под трибунал в десять раз чаще, чем рядовых, и бывший лейтенант-танкист получил по полной: три месяца штрафбата.
Лето 1944 года. Красная Армия наносит шестой из легендарных «десяти сталинских ударов», вошедший в историю как Львовско-Сандомирская операция. Первыми на прорыв идут штрафные роты. Сокрушив вражескую оборону, советские войска выходят к Висле. Немцы отвечают контрударом на Сандомирском плацдарме, бросив в бой новейшие тяжелые танки «Королевский Тигр» и штрафников из 500-го «испытательного» батальона Вермахта. Наши части получают приказ «стоять насмерть». Здесь советским и немецким штрафникам вновь предстоит сойтись в смертельной схватке.
Новая книга от автора бестселлеров «Искупить кровью!», «Штрафники не кричали «ура!» и «Пуля для штрафника». Долгожданное продолжение романа «Штрафники против «Тигров».В кровавых муках рождается победный 1945 год. Красная Армия ведет ожесточенные бои за Будапешт, с огромным трудом и тяжелыми потерями прорывая три кольца глубокоэшелонированной обороны, опоясывающие венгерскую столицу. По приказу Гитлера сюда переброшены отборные танковые и механизированные дивизии Вермахта – фюрер заявил, что Венгрия с ее нефтяными запасами для Рейха важнее, чем Берлин.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
Новый скорострельный боевик от автора бестселлеров «Фронтовик. Без пощады!» и «Фронтовик стреляет наповал».Вернувшись с Великой Отечественной, войсковой разведчик становится лучшим опером легендарного МУРа.На фронте он не раз брал «языков», но «на гражданке» предпочитает не задерживать бандитов и убийц, а стрелять на поражение.Только-только справились с послевоенным разгулом преступности, как умирает товарищ Сталин, объявлена амнистия, но не политическим, а уголовникам, из лагерей выпускают тысячи воров, грабителей, насильников.«Холодное лето 1953 года» будет жарким.А значит – Фронтовику снова идти в бой.Он стал снайпером еще на передовой.На его боевом счету уже более сотни нелюдей – гитлеровцев и урок.Его верный ТТ не знает промаха!
НОВЫЙ убойный боевик от автора бестселлера «Фронтовик. Без пощады!».Новые расследования операфронтовика по прозвищу Стрелок.Вернувшись домой после Победы, бывший войсковой разведчик объявляет войну бандитам и убийцам.Он всегда стреляет на поражение.Он «мочит» урок без угрызений совести.Он сражается против уголовников, как против гитлеровцев на фронте, – без пощады, без срока давности, без дурацкого «милосердия».Это наш «самый гуманный суд» дает за ограбление всего 3 года, за изнасилование – 5 лет, за убийство – от 3 до 10.
Вернувшись с фронта домой и поступив на службу в милицию, бывший войсковой разведчик осознает, что он снова на передовой, только война идет уже не с гитлеровскими захватчиками, а против уголовного отребья.Пока фронтовики проливали кровь за Родину, в тылу расплодилась бандитская нечисть вроде пресловутой «Черной кошки», на руках масса трофейного оружия, повсюду гремят выстрелы и бесчинствуют шайки. А значит – никакой пощады преступникам! Никаких интеллигентских соплей и слюнявого гуманизма! Какая, к черту, «эра милосердия»! Какие «права человека»! Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца – лежать в могиле! У грабителя только одно право – получить пулю в лоб!И опер-фронтовик из «убойного отдела» начинает отстреливать урок как бешеных собак.