Штрафная мразь - [17]
Вдруг он внезапно, шестым чувством зверя, почувствовал, как в воздухе повисла угроза.
Озаботясь он затревожился, и эта тревога вытолкнула его из уютной ямы сна к повседневной, уже не тюремной, но и не вольной яви.
Поёжившись Лученков встал, достал из вещмешка алюминиевую кружку. Неистовое пламя в буржуйке мешало примостить ее так, чтобы не опрокинулась. Вода сразу же забурлила пузырьками. Засыпал пригоршню чая и, подождав пока он вздуется коричневым горбом снял с печки, прихватив полой бушлата. Чтобы скоротать время, пока запаривается чифирок, прислушивался к тому, что происходит в теплушке.
Сидя на нарах в противоположном углу один из штрафников сохраняя загадочное выражение на лице, рассказывал о своих похождениях на воле.
На нары рядом с ним мягко опустился молодой ворёнок из окружения Гулыги.
— Муха, тебя ждут в том углу, — сказал блатарь. — Подойди!
Рассказчик, молодой, нагловатый с грязной шеей, зыркнул на него. Потом повернул голову в угол, где в окружении воров сидел Гулыга. Не торопясь и словно умирая от скуки, сунул в рот папиросу. Небрежно и расслабленно направился в их сторону.
— Ну?.. О чем толковище, Гулыга?
Он был покрыт наколками с головы до ног и всячески гордился этим, скинув гимнастёрку и закатав до локтей рукава нательной рубахи.
— Не нукай, мерин — психанул худющий штрафник с острой головой, сидевший ближе всех к нему. — Ты как базаришь с людьми?
Муха увидел его глаза — стариковские, застывшие.
У него дернулся кадык и он медленно переступил с ноги на ногу.
Расслабленность мгновенно ушла из его позы.
— Спокойно, Мотя! — Сказал внимательно наблюдающий за Мухой Гулыга. — Не надо нервов.
Побледневшему Мухе, совсем по-дружески:
— За тобой должок, дорогой. Готов уплатить?
— С чего ради?! — оскалился Муха, выплюнув окурок. — По всем счетам уплачено.
— А Лысый?.. Он при трёх ворах перевёл на Клёпу твой долг.
— У меня сейчас нет, — потухшим голосом сказал Муха, стараясь не смотреть по сторонам.
— Хватит! — Монах поднялся. — Его надо заделать, чтобы другим было неповадно двигать фуфло. В назидание другим.
«Двинуть фуфло», означало не рассчитаться за карточный долг. По законам блатного мира — преступление, караемое смертью.
— Пусть снимает штаны! — тяжело обронил мрачный человек, похожий на Будду.
Повисла тишина. Тяжёлая, как камень.
— Кто ещё скажет?
— Резать! — тяжело опустил на стол ладонь мрачный Монах с профилями Ленина-Сталина на впалой груди.
На верхних нарах прекратились игра и разговоры.
Муха понял — сейчас его зарежут. Или опустят. В принципе разницы никакой.
Приговор уже вынесен. Долг правежом красен.
Он повёл глазами… тот, кто должен нанести ему первый удар, стоял сзади. Он слышал за спиной частое дыхание человека, который ждал команды…
Муха сунул руку в карман. Воры подобрались.
— Осторожней, граждане! У него под лепнем запрятанный наган! — Дурашливо запел Клёпа. Он сидел на верхних нарах, явно забавлялся испугом Мухи, и гонял во рту во рту дымящуюся папироску.
Муха дрожащей рукой вытянул из кармана серую тряпицу и смахнул со лба капельки жёлтого пота. Пытаясь отсрочить расплату, запричитал:
— Воры, я рассчитаюсь. Вор вору должен верить…
Кто — то обронил тяжело и веско, словно забил гвоздь в крышку гроба:
— Молчи погань фуфлыжная. Не вор ты, фуфломёт.
«Ша! — Крикнул Гулыга враждебно чужим голосом — Убили базар!
Все замолчали.
Гулыга поднял руку. Обвёл присутствующих глазами. Все расслышали его хрипловатый голос:
— Воры, а нужно нам это? Ну отпетушим мы его сейчас, а завтра с ним в бой идти? Или пулю в спину ждать? Стрельнёшь ведь в спину, Муха?
Воры изобразили на лицах сумрачную задумчивость. Сидящие на верхних нарах благоговейно молчали.
Муха ничего не ответил. Гулыга поерзал задом, устраиваясь поудобней.
— Так вот! Пусть уж лучше мужиком живёт, сколько получится!
Глубокая морщина пролегла у него посередине лба.
— Ползи Муха под шконку. С глаз подальше. Живи пока. Играть больше не садись. Увижу за игрой, отрублю пальцы!
Муха благодарно прижимал к груди вспотевшие ладони:
— Покорно благодарю Никифор Петрович.
Он будто заново родился на свет.
Гулыга уже забывая про этот разговор, повернулся к Лученкову, закурил.
— Глеб, выспался? — спросил его своим обычным, но иногда так резко меняющимся голосом. Сейчас ему голос опять показался ровным и даже радостным.
— Вижу, у тебя самовар поспел? Тащи сюда!
Воры успокоившись пили чифир с селедкой, а Муха закурив завалился в дальний угол нар и думал о том, как ему повезло, что его сегодня не зарезали.
Глеб Лученков вечером пытал Гулыгу.
— Никифор Петрович, а ты сам ножом человека резал?
Тот покосился на Лученкова, о чём-то поразмышлял про себя, ответил с внезапным раздражением:
— Резал. И ножом и пилой, и ложкой заточенной. Надо будет, и зубами загрызу!
— А как оно, людей убивать?
Гулыга снова отвлекался от своих думок, почёсывал волосатую, иссинёную татуировками грудь. Удивлялся:
— Вот пассажир пошёл! За разбой сидит и спрашивает, как это людей резать? Потом поворачивался к Лученкову.
— А ты человека ел когда-нибудь?
— Зачем же человека? — поразился Глеб.
Гулыга чмокнул губами и сказал не сразу — у него все слова не срывались с языка, как у всех людей, а словно падали как камни.
Раньше считалось, что фраер, это лицо, не принадлежащее к воровскому миру. При этом значение этого слова было ближе по смыслу нынешнему слову «лох».В настоящее время слово фраер во многих регионах приобрело прямо противоположный смысл: это человек, близкий к блатным.Но это не вор. Это может быть как лох, так и блатной, по какой-либо причине не имеющий права быть коронованным. Например, человек живущий не по понятиям или совершавший ранее какие-либо грехи с точки зрения воровского Закона, но не сука и не беспредельщик.Фраерами сейчас называют людей занимающих достойное место в уголовном мире.
Все эта история выдумана от начала и до конца. На самом деле ничего этого не было. Не было чеченской войны, не было тысяч погибших, раненых, сошедших с ума на этой войне и после неё. Не было обглоданных собаками и крысами трупов, человеческих тел, сваленных в грязные ямы как отбросы. Не было разбитых российскими ракетами и снарядами российских городов и сёл.И много ещё чего не было. Как не было и никогда не будет меня.Все совпадения с реально существующими людьми и реально происходившими событиями рекомендуется считать совершенно случайными, и абсолютно непреднамеренными.
От Алексея ушла жена, и он запил на три дня. Его навестил друг Гена, и два парня, не мудрствуя лукаво, решили поехать служить по контракту в Чечню. И вот они в Грозном. Здесь все другое, не такое, как в мирной жизни. Другие люди, другие отношения, другие ценности. Даже имя пришлось поменять. Теперь у контрактника Алексея позывной Майор. И его ставшая хрупкой жизнь как бы начала отсчет заново…
Почему тысячи русских людей — казаков и бывших белых офицеров воевали в годы Великой Отечественной войны против советской власти? Кто они на самом деле? Обреченность — это их состояние души, их будущее, их вечный крест? Автор не дает однозначных ответов, проводя своих героев через всю войну, показав без прикрас и кровь, и самопожертвование, и предательство. Но это не та война, о которой мы знаем и о которой писали в своих мемуарах советские генералы. Пусть читатель сам решает, нужна ли ему правда «без прикрас», с горем и отчаянием, но только узнав эту правду, мы сможем понять, как жили наши деды, и простить.
Она о том, как в ней остаться человеком... Грёбаный саксаул. Сергей Герман. "Армия не только школа боевого.
Книга вторая второй трилогии саги «Серебро ночи». Встреча наследного принца Северстана и обладательницы древней королевской крови. Что принесет она стране?
До чего же забавные народы получают «нобелевку» в области мира. Кто они, что за оригинальные свершения учудили? А главное, кто сам создатель премии? Об этом и многом другом от всей черно-циничной души.
Миллионы россиян знают (или им кажется, что знают), что Егор Гайдар делал. Кто-то за это его благодарит, кто-то проклинает. Но мало кто знает, почему он делал именно так, что он при этом думал. А ведь все это изложено в его книгах. В своих работах он описал всю социально-экономическую историю человечества – от первобытных обитателей пещер до жителей современных мегаполисов. Особое место в его работах занимает, разумеется, Россия, ее путь на фоне мирового развития. И все, что он делал на практике.
О чем мечтает любая попаданка? Конечно же о приключениях,суперсиле и о НЁМ,том самом, который могуч, немного коварен и чертовски обаятелен. И уж о чем нормальная попаданка никак не мечтает, так это стать объектом для исследования у одного наглого мага и по совместительству вампира. А значит - хватаем свои нехитрые пожитки, и сбегаем, дабы устроить себе незабываемую экскурсию по иномирью!
Ее тело погибло в автокатастрофе. Его тело стало ей временным пристанищем. Она в его теле гость, он — хозяин, вынужденный терпеть ее присутствие. Она — аналитик АНП, имеет взрослую дочь и устоявшиеся стереотипы. Он — ученик десятого класса со своими проблемами и заморочками. Она считает их отношения чем-то сродни холодной сварке. Он находит их более близкими, чем секс. Примечания автора: Она — взрослый состоявшийся человек. вполне довольный своей карьерой, работой и окружением. Считает себя хорошим (а главное — успешным!) специалистом.
День. Я — восходящая звезда. Вокалист, гитарист и идейный вдохновитель группы, создавшей на планете новый для неё жанр. Которой пророчат большое будущее, уже на взлёте карьеры собирающей тысячи людей и полные клубы, пригласить на вечеринку которую в высшем обществе считается шиком. Ночь. Я — кабальеро плаща и кинжала. Лидер ОПГ, совершающей дерзкие преступления, от которых лихорадит общество, теряющее сдерживающие его последние полвека скрепы. В латинском секторе меня зовут Хуан, и я — проект сеньорин офицеров корпуса во главе с нашей любимой королевой.