Шторм на Ладоге - [37]

— Между прочим, именно этот "жирдос" устраивал нам встречи без стекла в тюрьме и раскусил Мака, заставил его явиться с повинной, — напомнила Кристель, — иначе ты до сих пор сидела бы в камере, и тебе бы никто не верил. Эрик говорил, что всегда готов помочь мне, и сдержал слово.

Марджи взметнулась с дивана:

— Так значит, мы ему должны?! Да лучше бы я тогда оставалась в тюрьме! Мы же теперь до гроба с ним не развяжемся! Ох, Крис, ну ты и додумалась!

— Не сгущай краски, — поморщилась Кристель, — представляешь Эрика чудовищем. Он вовсе не требует от нас всей жизни. И если хочешь знать, это я предложила ему нашу кандидатуру для полета…

Марджи со стоном бросилась на широкую низкую кушетку, разбросав руки:

— В больничку! К психиатрам! Тебе! Или мне! Или обеим! Потому что ты чокнулась от своего Эрика, а я — от твоих безумных выходок!

— И кстати, — спокойно продолжала Кристель, — ты не думала ни о каких гранях, когда впереди всех рвалась в Афганистан, Ирак, Чечню, не слушая никаких уговоров! А сейчас ты поджимаешь уши, боясь каких-то моральных аспектов и отказываешься помочь мне…

— Я не думала, что ты такая язва. Да, раньше я мало задумывалась о моральных аспектах и только сейчас поняла, сколько переживаний доставила маме и сестре. Как и ты — своим родителям, Крис, ведь ты записывалась в "горячие точки" вслед за мной.

— Мы выполняли свой долг перед Родиной десять лет, забывая о себе, — парировала Кристель, — и за это самопожертвование нам нагадили в душу. Если мы больше не нужны стране, то можем подумать и о своих интересах, верно? Почему мы должны начинать с нуля, когда у нас есть возможность взять куда лучший старт?

Марджи горько усмехнулась, сидя по-турецки на кушетке:

— Ну как я могу оставить тебя одну сейчас, когда тебе совсем снесло башню? Значит, таков будет триумфальный полет Орлиц? Хоть я его себе и иначе представляла…

— Спасибо, Мэй, — Кристель потянулась, чтобы обнять ее; подруга со смешком высвободилась.

— Кстати, насчет парней, — она закурила. — Хочу рассказать тебе. Телмар за городом вдруг попытался за мной приударить. Я чуть было не откликнулась. Наверное, я тоже этого хотела… Чуть не уехала домой в тот же вечер!

— Но почему?

— Я не смогла. Мы дружим двадцать лет. Это было бы… ну, неестественно как-то. Как кровосмешение или предательство.

— Почему?

— Предательство по отношению к нашей дружбе. И Тел это тоже признал, когда у него снова включилась большая голова вместо маленькой.

— С тобой не соглашаться — себе дороже. А я тебя не понимаю. Если ваши отношения переходят в иную стадию, почему ты этому противишься?

— Не знаю, Кристель… Наверное, я еще не готова. Или Телмар — не тот человек, ради которого я изменила бы свое мировоззрение.

— Ну и кто из нас сильнее прибабахнутый?..

*

Куолен любил назначать деловые встречи на яхте, которую выводил почти в открытое море. Павел Веселов приезжал на такие встречи уже несколько раз. Сегодня Куолен наметил заключительное совещание и знакомство с пилотами.

Кристель и Марджи прибыли на яхту на моторке Телмара, раздраженные из-за пробок на междугороднем шоссе.

В кают-компании их уже дожидались Куолен и Павел; Брайан, Дерек, Кеннет и еще двое незнакомых мужчин — один — лысеющий блондин обыденной наружности, второй — угрюмый здоровяк с квадратной челюстью.

Девушки сразу узнали Павла, хоть и видели его мельком на трибуне Эрика.

— Снимаемся с якоря, — сказал Куолен, и Телмар вышел. — Добро пожаловать, дамы. Итак, сейчас я вас познакомлю. Мистер Веселов — наш компаньон. Мисс Пинкстон, мисс Беркли — наши пилоты.

Эрик представил Кристель Брайана, Кеннета и Дерека и познакомил девушек с двумя новыми людьми, механиком Малколмом и охранником Чаком.

Под полом зашумели машины, яхта качнулась. Вернулся Телмар и отошел, чтобы налить себе виски с содовой.

— Что желаете выпить? — Куолен указал девушкам на бар.

— Кофе, — ответила Кристель, осматриваясь. "Скорее похоже на явку гангстеров, чем на конспиративную территорию агента ЦРУ… Хотя, я могу судить и о том, и о другом только по фильмам. Может, я ошибаюсь?".

— Мне тоже, — Марджи неловко устроилась на краю кресла. Ей не нравились роскошная яхта, богатый бар и хозяйское поведение Куолена. "Если он в первый раз прокручивает такое дельце, то откуда у него яхта, да еще такая навороченная; "Мазерати"? Жалованье за 20 лет отложил?". Да и товарищи Куолена, здоровяки в "гавайках", с татуировками и оттопыренными карманами, дымившие сигаретами и потягивающие крепкие коктейли, больше напоминали головорезов, чем сотрудников разведки.

Похоже, Кристель тоже чувствовала — что-то не так. Но влюбленность мешала ей полноценно проанализировать свои догадки. Она верила Эрику.

Веселов рассматривал девушек. У блондинки оказались серо-зеленые глаза, большие и выразительные. Вблизи она выглядела еще моложе, скорее похожая на студентку колледжа, чем на опытного пилота. Кристель была в узких голубых джинсах и "ковбойке", что усиливало впечатление юности. У Марджи были крупные красивые черты лица и яркие синие глаза. Густые волосы, темно-русые с золотистым оттенком, смотрелись бы очень эффектно, если бы девушка не остригла их почти под "ноль". Мускулистая фигура была подчеркнута темно-синими джинсами и полосатой майкой. Мужские повадки смазывали впечатление от миловидности Марджи. Ее подруга, несмотря на суровое выражение лица, не тронутого косметикой, и цепкий проницательный взгляд, все-таки выглядела более женственной. Но здоровяк Телмар посматривал на синеглазку с явной симпатией.