Шторм - [3]

— Хммм, все это очень интересно. Очень интересно. По крайней мере, я пока не вижу какой-то ошибки в твоих рассуждениях. Единственное, на что хочу обратить внимание, непонятно, почему входной контур должен иметь два магнита, основанные на эффекте сверхпроводимости?

— По моим расчетам здесь потребуются мощные магниты. Постоянных магнитов такой мощности у нас нет, а для обычных электромагнитов потребуется много электричества и я боюсь, что мощностей университета просто не хватит, — сказал Али. — А так на стадии экспериментов мы сможем обойтись своими мощностями.

— Есть ещё один момент: если твоя идея верна и установка окажется работоспособна, то, насколько я понимаю, мы сможем наблюдать прошлое в каких-то точках, но не сможем ничего туда отправить. А ведь мы исследуем возможность путешествия во времени, а не просто наблюдения событий минувшего со стороны.

— Уважаемый профессор! Если мы на практике сможем показать, что подобное наблюдение возможно, если мы представим зримые доказательства, тогда, Аллах милосердный, наша работа получит зеленый свет у руководства. Вы только представьте, — Али, находясь в возбужденном состоянии подался вперед и, отгибая пальцы на руке, начал перечислять, — во-первых, мы получим первые практические результаты. Во-вторых, мы окажемся первопроходцами в науке, создадим новое направление, то, чего никто в мире не имеет. В-третьих, — Али отогнул ещё один палец, — никто из дворцового департамента благочестия (при этих словах Бахтияров чуть-чуть поморщился) не сможет обвинить нас в нарушении воли Аллаха. Аллах сотворил и мы не вмешиваемся, не нарушаем его волю, а наблюдаем за её свершением. И только. В-четвертых, …

— Погоди, — профессор прервал не в меру разошедшегося аспиранта, — то, что ты упомянул этих, из департамента, действительно важно. Они ал-Коран знают наизусть, и объяснить им научную ценность практически невозможно. Ты ещё молодой, наверное, не помнишь, как они проклинали германских ученых, когда они запустили в космос первую ракету. Мол, лезут неверные в небесные сферы, нарушают порядок, данный Творцом.

Весь мир аплодировал, а наши ученые даже за нейтральное высказывание получили неприятности. Хотя это и было при старом Мансе, и сейчас они такой силы не имеют, но нагадить могут. Тут нужно упирать не на научную ценность, а на практические результаты.

— Можно, например, раскрыть старые преступления, которые списаны в архив. Например, посмотрел со стороны, кто пять лет назад ограбил банк в Майяпане и куда потом спрятал деньги — и готово, можно арестовать разбойников. Наши историки в очередь будут записываться, чтобы хоть взглянуть на эпоху, которую изучают. Это в-четвертых, — Али отогнул ещё один палец.

— У меня такое ощущение, что тебя интересует какое-то конкретное событие.

— Да, — Али вздохнул, и, немного изменившись в лице продолжил, — да, интересует. Восемь лет назад мой брат погиб в авиакатастрофе. Он летел в самолете, который пропал в Саргассовом море. Я до сих пор не знаю, кто виноват: то ли кто-то устроил взрыв, то ли действительно самолет развалился из-за того шторма. Тогда много писали о том, что такой новый самолет не мог просто так разрушиться в воздухе и что другие самолеты пролетали через более серьезные бури без всяких проблем. Я хочу знать. — Али опустил голову. — Если на то была воля Аллаха, то я приму её со смирением. Но если — Али поднял голову и в его потемневших глазах отразилась боль, — это была чья-то злая воля, то их надо покарать. Они убили не только моего брата, там погибли еще 48 человек.

— Понятно. Я сочувствую твоему горю. — Бахтияров вздохнул, катнул карандаш по столу, после чего продолжил. — Если первые эксперименты подтвердят твою правоту, то я обещаю, что мы обязательно узнаем причины катастрофы. Но тебе придется набраться терпения. Твое предложение существенно изменит нашу установку. Потребуется время, может быть несколько месяцев, чтобы собрать новую. За шесть лет мы наработали определенную теоретическую базу по проекту, а теперь её придется пересматривать. Надо будет убедить наших коллег по проекту в твоей правоте. Через неделю начнутся занятия. Приедут все те, кто принимает решения по проекту. Я соберу всех на обсуждение и ты выступишь с докладом. Надо подготовить плакаты и доклад, такой доклад, чтобы у них не осталось возражений. Успеешь?

— Да. — Али сейчас был готов свернуть горы. — Они не смогут мне отказать.

— Нам, — улыбнулся Бахтияров, — нам отказать. В общем, через три дня принеси свой проект доклада, мы обсудим, что и как говорить, подумаем, какие вопросы могут задать и что на них отвечать.

— Спасибо, профессор, — Али поднялся, поклонился Бахтиярову и вышел из кабинета. Бахтияров взял проект, еще раз просмотрел, после чего поднял трубку телефона, набрал номер и произнес:

— Благословение тебе, Фатима. Это Бахтияров. Запиши в план на 29-е совещание по проекту «Заман»[1] …

* * *

Совещание прошло успешно. Али вымотался, отвечая на вопросы, но был счастлив. Ученые мужи после двух часов споров согласились с его выкладками и доводами Бахтиярова, дав добро на внесение изменений в проект.