Шпион среди друзей. Великое предательство Кима Филби - [76]
Дело необходимо расследовать по новой, писал Синклер, а Филби нужно дать возможность себя защитить. «Предъявите доказательства, и больше не будет никаких споров», — сказал Уайту Синклер. Уайт нехотя согласился на то, чтобы Филби еще раз опросили, понимая, что улики против него едва ли более сильны, чем в 1951 году. Сцена для финального противостояния была готова, и Эллиотт, «главный защитник» Филби, ждал за кулисами, чтобы срежиссировать драму.
Восемнадцатого сентября газета «Пипл» опубликовала рассказ о побеге Владимира Петрова с несколькими драматическими откровениями: и Берджесс, и Маклин были завербованы советской разведкой еще студентами в Кембридже; их бегство в Москву ровно в тот момент, когда Маклина готовились арестовать, было срежиссировано русскими; они были не «пропавшими дипломатами», как долгое время называло их правительство, а сбежавшими шпионами. Британский закон о неразглашении использовался, чтобы скрыть правду и защитить правительство от позора.
Гарольд Макмиллан, новый министр иностранных дел, столкнулся с серьезным кризисом. «Нам придется что-то сказать», — мрачно констатировал он. Пять дней спустя правительство опубликовало восьмистраничную «Белую книгу», призванную объяснить дело Берджесса и Маклина. Этот официальный документ являл собой специфическую смесь полуправды и умолчаний с целью замять скандал, а о Киме Филби там вообще не упоминалось, хотя в последнее время многие называли его имя — кто шепотом, а кто и вслух. На званом ужине Эйлин Филби на нетвердых ногах поднялась из-за стола и бросила мужу в лицо: «Я знаю, ты Третий». Даже супруга разоблачала Филби на публике, а значит, следовало ожидать, что вскоре подтянется и пресса. «Белую книгу» сочли не стоящей внимания попыткой замести следы.
Тем временем по другую сторону Атлантики Дж. Эдгар Гувер был настолько же убежден в виновности Филби, насколько Джеймс Энглтон — в его невиновности; Гувер был просто в ярости из-за того, что Великобритания никак не может арестовать Кима. Шеф ФБР решил довести дело до конца при помощи типичной для него хитрой уловки. Но пока что Филби готовился к заключительному допросу.
Седьмого октября, через две недели после публикации «Белой книги», Филби прибыл на явочную квартиру МИ-6 возле Слоун-сквер, где его провели в комнату с узорчатым диваном и стульями, расставленными вокруг небольшого стола; возле одной стены стоял старинный буфет, на нем телефон. Внутри телефона был скрыт высококачественный микрофон. Усилитель, спрятанный под досками пола прямо под стулом Филби, подводил звук к микрофону, а оттуда уже — в Леконфилд-хаус, главное управление МИ-5. Там разговор записывался на ацетатные грампластинки, а потом передавался машинисткам, расшифровывавшим каждое слово.
Филби нервничал. Это был его четвертый официальный допрос. Несмотря на заверения Модина, он опасался, что Петров мог вооружить тех, кто вел расследование, какой-нибудь новой подсказкой, способной его разоблачить. Филби сказал МИ-6, что «рад возможности восстановить свое доброе имя», но на самом деле чувствовал себя усталым и нервничал. Он готовился к тому, что его снова начнут освежевывать.
Однако происходило все совсем не так. Как раньше, и напоминало скорее беседу у камина, нежели допрос. Комиссия по расследованию, назначенная Макмилланом, официально постановила: ответственность за этот разговор несет МИ-6, а не МИ-5. Требуются не следственные действия в духе Позера Милмо, а внутренняя оценка ситуации, производить которую предстоит двум бывшим коллегам Филби, «хорошо его знавшим». Вполне вероятно, что один из них был Ник Эллиотт.
Разговор начался, записывающие устройства заработали, и сотрудники МИ-5 с нарастающей яростью наблюдали, как друзья опрашивают Филби с максимально возможной мягкостью. «Это не допрос, а карикатура на него», — впоследствии написал один сотрудник МИ-5.
Получился внутренний разбор полетов в рамках МИ-6… Они очень мягко разговаривали с ним о хорошо известных вещах. Сначала о его коммунистическом прошлом, потом о карьере в МИ-6, а затем о дружбе с Гаем Берджессом. Филби заикался, и запинался, и заявлял о своей невиновности. Однако если слушать отделенные от телесной оболочки голоса, ложь становилась слишком явной. Каждый раз, когда Филби сбивался, один или другой собеседник подводил его к приемлемому ответу: «Что ж, полагаю, то-то и то-то может служить объяснением». Филби с благодарностью соглашался, и беседа продолжалась.
Филби отправили домой с дружеским рукопожатием и вердиктом «невиновен»: «Вам, наверное, будет приятно узнать, что мы пришли к единодушному решению относительно вашей невиновности». Филби ликовал. «Следы стерлись или покрылись грязью, — писал он. — Тот факт, что я в течение долгого времени не пытался сбежать, стал весомым свидетельством в мою пользу». Прочитав расшифровки, Дик Уайт пришел «в негодование»; расшифровщики МИ-5 официально зафиксировали свое «убеждение, что один из спрашивавших был расположен к Филби, постоянно пытался помочь ему найти ответы на неудобные вопросы, а если не получалось, то и вовсе не настаивал на ответе». «Бароны-разбойники» начали весьма эффективную контратаку. Однако Филби еще не был в безопасности.
Олег Гордиевский казался идеальным продуктом системы — его отец работал в НКВД, брат стал нелегалом-разведчиком КГБ, сам он окончил элитарный МГИМО, поступил на службу в Первое главное управление, получил звание полковника КГБ. Однако больше десяти лет он работал на МИ-6 и стал одним из ключевых агентов британской разведки, сыгравшим немалую роль в истории холодной войны. По его словам, делал он это исключительно из идейных соображений. В книге «Шпион и предатель», основанной в числе прочего на интервью с Гордиевским, британский писатель и историк Бен Макинтайр пытается разобраться, что заставило этого человека, столь глубоко укорененного в системе, восстать против нее.
История Эдди Чапмена — самого известного двойного агента Второй мировой войны. Фоном для этой головокружительной биографии послужили драматические и кровавые события середины XX века, невероятные успехи и обескураживающие ошибки спецслужб Британской империи и Третьего рейха, «тихая война» математиков и контрразведчиков за секретные шифры противника, невозможное сплетение судеб — словом все то, что мы привыкли видеть в лихо закрученных шпионских романах. Разница в том, что «Агент Зигзаг» Бена Макинтайра — хоть и увлекательное по форме, но серьезное по масштабу проделанной работы биографическое исследование, базирующееся на недавно открытых для историков архивных документах британской контрразведки МИ-5.
Ударив шестнадцатилетнюю Урсулу Кучински дубинкой на демонстрации, берлинский полицейский, сам того не зная, определил ее судьбу. Девушка из образованной еврейской семьи, чьи отец и брат исповедовали левые взгляды, стала верной сторонницей коммунизма и двадцать лет занималась шпионажем на Советский Союз. Агент Соня получила боевое крещение в Шанхае у Рихарда Зорге, прошла разведшколу в Москве, едва не приняла участие в покушении на Гитлера, собственноручно собирала радиопередатчики, в годы Второй мировой передавала в СССР атомные секреты, полученные от ученого-разведчика Клауса Фукса, и ни разу не провалила задания.
Начало 1943 года, победоносная германская армия уже потерпела первые крупные поражения — Сталинград и Эль-Аламейн, союзники уже очистили от войск Роммеля Северную Африку. На Восточном фронте противники собирают силы перед решающей схваткой под Курском, на Западном союзники готовятся к вторжению в Европу. Самый прямой путь на континент — через Сицилию. Но это так же хорошо понимает и руководство вермахта.И вот тогда в результате невероятного плана, родившегося в голове писателя-дилетанта, и в осуществлении которого приняли участие гробовщик, разведчик-трансвестит, хорошенькая секретарша и морской волк, на свет появился Человек, Которого Не Было.
Повествование о первых 20 годах жизни в США, Михаила Портнова – создателя первой в мире школы тестировщиков программного обеспечения, и его семьи в Силиконовой Долине. Двадцать лет назад школа Михаила Портнова только начиналась. Было нелегко, но Михаил упорно шёл по избранной дороге, никуда не сворачивая, и сеял «разумное, доброе, вечное». Школа разрослась и окрепла. Тысячи выпускников школы Михаила Портнова успешно адаптировались в Силиконовой Долине.
Автобиографический рассказ о трудной судьбе советского солдата, попавшего в немецкий плен и затем в армию Власова.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
Автором и главным действующим лицом новой книги серии «Русские шансонье» является человек, жизнь которого — готовый приключенческий роман. Он, как и положено авантюристу, скрывается сразу за несколькими именами — Рудик Фукс, Рудольф Соловьев, Рувим Рублев, — преследуется коварной властью и с легкостью передвигается по всему миру. Легенда музыкального андеграунда СССР, активный участник подпольного треста звукозаписи «Золотая собака», производившего песни на «ребрах». Он открыл миру имя Аркадия Северного и состоял в личной переписке с Элвисом Пресли, за свою деятельность преследовался КГБ, отбывал тюремный срок за изготовление и распространение пластинок на рентгеновских снимках и наконец под давлением «органов» покинул пределы СССР.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.
Книга А. Иванова посвящена жизни человека чье влияние на историю государства трудно переоценить. Созданная им машина, которой общество работает даже сейчас, когда отказывают самые надежные рычаги. Тем более странно, что большинству населения России практически ничего неизвестно о жизни этого великого человека. Книга должна понравиться самому широкому кругу читателей от историка до домохозяйки.