Шпион Его Величества - [2]

В иные времена, просыпаясь по утрам, государь сам не ведал, да и особо над этим и не задумывался, чем же будет сегодня заниматься. Все в его жизни происходило соразмерно государственным потребностям и решалось по мере необходимости и надобности. Причем из-за дикой отсталости и нищеты московского царства дела, которыми повседневно занимался Петр Алексеевич, всегда имели государственное значение, в немалой степени способствуя прогрессу русского государства. Занимаясь такими делами, Петр Алексеевич прежде всего руководствовался пониманием того факта, что державный монарх государства обязан нести свет просвещения своему народу, совершая мужественные добродетели и героические жертвы во имя всего этого.

Сейчас на дворе стоял декабрь семьсот пятнадцатого года, к которому Петр Алексеевич пришел могущественным европейским государем, с мнением которого уже считались, оно принималось во внимание всеми ведущими европейскими державами.

Это было время, когда русские войска, нанеся смертельное поражение армии шведского короля Карла XII под Полтавой, успешно продвигались по европейскому побережью Балтийского моря, вытесняя шведов из прибрежных городов Балтии. Тогда до победоносного завершения Северной войны оставалось всего лишь пять лет. Через пять лет Петр Алексеевич будет провозглашен «отцом русской нации», взойдет на престол великой Российской империи, станет первым русским императором. После чего ни одно дело, ни один вопрос в Европе не будет решаться без учета мнения русской империи. Это было время больших военных побед, политического, военного и государственного становления и расцвета русского государства, до этого пребывавшего на задних глухих европейских задворках. В те времена европейцы об экзотической Москве иногда вспоминали, но ее политические или экономические интересы никогда не принимались во внимание.

Минуло девятнадцать лет с тех пор, когда первое русское посольство[1] отправилось в страны Европы, и, переезжая из одной европейской страны в другую, члены этого посольства, русские люди, знакомились и учились различным европейским ремеслам и наукам. Урядник посольства Петр Михайлов[2] обучался корабельному делу на английских верфях, работая простым плотником.

За эти девятнадцать лет русское государство сильно изменилось, ушли в прошлое его глубокая патриархальность, социально-экономическая отсталость и оторванность от внешнего мира. Народ сам по себе особо не изменился, но дворянская верхушка страны начала по-новому думать, жить, одеваться, а это в какой-то мере положительно сказалось и на русском народе. Правда, многие поколения крестьян и после этого времени долго не расставались ни с бородой, ни с сермяжным зипуном. Но в области строительства, вооруженных сил, государственного аппарата, внешней политики, промышленного развития и научных знаний русское государство шагнуло далеко вперед.

А главное, все это время на престоле московского царства находился государь, который на прежних русских царей не походил своим характером или нравом, который оказался свободным от предрассудков патриархального прошлого. Прежние русские правители были религиозны до фанатизма, а Петр Алексеевич в этом вопросе считался чуть ли не вольнодумцем, всей душой он стремился к нововведениям в социальном, экономическом обустройстве своего государства. Русские цари были вялыми, ленивыми, малоподвижными и малосведущими царями, он же был сгорающим от нетерпения и жажды новых знаний государем, заставившим свое русское царство очнуться от долгой «зимней спячки» ударами батога и топора.

Вернув опустевший жбан из-под кваса денщику Митьке, Петр Алексеевич нагнулся и, обеими руками ухватив большую горсть снега, с видимым удовольствием протер лицо, пока еще пылавшее красным жаром. Сегодня лихоманка легко отступила, ушла прочь и, слава богу, не повторилось того, что прошлым месяцем произошло у Федьки Апраксина,[3] к которому он внезапно поздно ночью нагрянул повеселиться почти с двумя сотнями друзей и ряженых. Славная получилась пирушка, три дня веселились, танцевали и пили рейнвейн и водку у Федьки на подворье.

Все было хорошо и замечательно во время этой пирушки, но вот только после этого веселья на Петра Алексеевича в который раз нежданно-негаданно свалилась эта проклятая мозговая лихоманка. Три дня и три ночи он недвижно пролежал в постели, у него не хватало сил самому повернуться на другой бок. Катька,[4] несмотря на то что была на сносях, ни на шаг от него не отходила и чем только могла ему помогала.

Главное, она всегда была при нем!

При мысли о Катерине государь улыбнулся, но тотчас его лицо приняло грустное и печальное выражение. В этот момент Петру Алексеевичу на память пришло воспоминание о втором дне этой проклятой лихоманки, когда ему стало совсем плохо. Тогда он даже решил собороваться[5] и призвал протоирея Надаржинского,[6] своего духовника. Государь злобно скривил губы, вспоминая о том случае и о том, как его придворные министры, вельможи и сановники целых два дня колготились в соседнем от его спальни помещении, ожидая его кончины. Тогда этих людей очень беспокоило, кто же после него будет править Россией.