1
Сердце аж прямо-таки щемило от боли при взгляде на то, во что превратилась "Весенняя Ласточка", которая сейчас мало чем напоминала недавнюю красавицу бирему, которая не плавала, а легко и изящно парила над океанскими волнами.
Ее корпус был в крапинах множества больших и малых ожогов и пробоин. Через пробоины правого борта в трюм биремы поступала вода. Весла правого борта судна были сильно повреждены, ими уже нельзя было пользоваться. Паруса были порваны и рваными клочьями свисали с рей обеих мачт. Да, и самих мачт уже практически не существовало. Из мачтовых гнезд палубы торчали расщепленные и переломанные огрызки бревен. На этих бревнах вкривь и вкось висели перебитые реи с порушенным такелажем. Палуба биремы была завалена кучами хлама, обрывками канатов и щепой от разбитых мачт, а также клочьями и лоскутами парусины. Кое-где на палубе проступали красные подтеки от замытых океанскими волнами пятен человеческой крови.
Одним словом, вид биремы "Весенняя Ласточка" был весьма непрезентабельный. Ей требовался капитально-восстановительный ремонт, чтобы она снова могла бы путешествовать по океанским просторам.
Было совсем уже совсем поздно, на палубе биремы не было видно ни одного матроса или бывшего раба. Молчала получасовая рында, не было вахтенных матросов. В этот момент я вместе со старпомом Боргом находился на верхней палубе судна, мы обходили и осматривали бирему. Закончив осмотр повреждений, я подумал о том, что мы счастливо отделались. Если бы бой продлился немногим дольше, то безумный маг смог бы окончательно доконать это прекрасное судно. Тогда бы нас сегодня не было бы в Валенсии, у причала порта которого сейчас стояла наша побитая "Весенняя Ласточка".
"Весенняя Ласточка" выглядела больным, усталым и каким-то ущербным судном, которому требовалась срочная помощь, чтобы она снова могла бы вернуться к прежней жизни.
К тому же наша бирема практически полностью лишилась своего экипажа. Сразу после швартовки в порту, едва только сходни легли на причал, большая часть экипажа чуть ли не бегом навсегда покинуло бирему. Та часть матросов и бывших рабов, которые решили остаться на биреме, разбежались по трактирам и тавернам городка. У них, видимо, душа горела и требовала, как можно скорее пропить и прогулять флорины, заработанные потом и кровью.
Мои бывшие товарищи по рабству оказались особо нетерпеливыми гуляками. Одними из первых они убежали в город, чтобы с головой окунуться в ночную жизнь этого припортового городишка. Парни стремились забыть о тяготах матросской работы и жизни, спешили ощутить себя свободными и независимыми людьми. К тому же полученные флорины прямо-таки жгли нашим парням руки. Поэтому сразу после швартовки к причалу экипаж практически всем скопом ринулся на берег, чтобы срочно и, как можно быстрее, избавиться от золотых монет - кутить, гулять и веселиться. Многие из матросов, как я слышал краем уха из их разговоров, намеревались посетить портовые бордели, чтобы там гулять и пить, занимаясь оплаченной любовью.
Искренне веря в моральные устои, мне очень хотелось своих бывших товарищей по рабству и матросов биремы наставить на путь истинный. Хотелось порекомендовать им, особенно уж не загуливать в портовых кабаках, а думать о чистом и светлом будущем. Поэтому я хотел сформировать небольшие команды и под надзором доверенных людей отпускать парней на берег. Но старший помощник капитана Борг в ответ на эту мысль-предложение удивленно на меня взглянул, мягко улыбнулся, а затем попросту посоветовал мне со своими дурацкими инициативами убираться куда подальше.
Старпом Борг своим личным решением объявил матросам, что на берег может отправляться любой этого пожелавший человек, матрос экипажа или бывший раб. А мне мысленно передал, чтобы во взаимоотношения людей мира Тринидада я пока бы не лез со своими глупыми предложениями. А матросам, в этот момент спешившим на берег, старпом посредством простого и хорошо понятного всем матерного языка объявил, что они могут гулять столько времени, сколько их душам заблагорассудится, или столько времени, насколько у них хватит денег.
Затем старпом повернулся ко мне и, продолжая улыбаться, нагло заявил:
- Скар, после пережитых страхов и ужасов нашим парням следует хорошо оттянуться на берегу, расслабиться душой и телом в этом провинциальном городишке. Парням нужно забыть обо всем том, что с ними происходило три дня назад, и хорошо повеселиться.
Сделав небольшую паузу, Борг продолжил свою мысль:
- Пока наши матросики все флорины не спустят на берегу, пьянствуя и дерясь с местными гуляками в портовых кабаках, они не вернутся на борт биремы. К тому же весь этот разгул, помимо разбитых матросских рож и синяков, будет иметь для нас и положительную сторону. Ты же сам видишь, что этот городок не такой уж большой. Здесь люди все друг о друге знают. Они, наверняка, уже обратили внимание на появлении в порту нашей подбитой биремы. Мимо глаз жителей этого городка не пройдет и то, что наши парни так широко гуляют, полновесным золотом оплачивая оказываемые услуги. После этого по городу обязательно пойдут слухи и разговоры о том, что капитан этой биремы фартовый мужик, удача так прет ему в руки, он настоящим золотом оплачивает работу и службу своих парней. Только так народ может понять, почему матросы его биремы так довольно-таки легко и охотно расстаются со своими деньгами. И тогда, Скар, можешь поверить мне на слово, что после этих слухов городской дюд так и попрет к нам на бирему с предложением о найме. Жители этого городка не такие уж богатые люди, чтобы пройти мимо такого уникального шанса, чтобы получить хороший и стабильный заработок.
