Шпион - [79]

– А узнав это, вы должны были бежать со всех ног.

– Я думала об этом. И все-таки вы заблуждаетесь на мой счет. Я на вашей стороне. И мой отец тоже.

– Ах да. Продолжайте плести свои небылицы. – Он с безразличным видом прислонился к оконной раме.

Филиппа судорожно сглотнула. Никогда Джеймс не казался ей таким большим и таким грозным. Она начала видеть другую сторону этого человека, ту сторону, которая, без сомнения, делала его талантливым шпионом и настоящим героем. Отчаяние придало Филиппе сил, и она посмотрела Джеймсу в глаза.

– Моего отца насильно увезли из нашего дома в Испании. Ему удалось спрятать меня, но французы, разорив наш дом, забрали его с собой.

Джеймс молча кивнул. Глаза его оставались в глубокой тени, но она ощущала на себе его взгляд, пронзавший ее словно ледяное копье.

– Следуя его указаниям, я добралась до Лондона.

– К Апкерку.

– Да, к мистеру Апкерку. Но он к тому времени скончался, а как найти кого-либо из старых друзей отца, я не знала.

– И вы направились в меблированные комнаты миссис Фаркорт.

Холодок пробежал по спине Филиппы. Откуда ему это известно? Если только…

– Так это вы следили за мной?

Джеймс фыркнул.

– Да, но, к сожалению, нас постоянно кто-то опережал.

– Кто-то еще разыскивал меня? Но кто?

– Вам лучше знать.

Она покачала головой.

– Насколько мне известно, только секретные службы Наполеона могли с таким упорством меня разыскивать.

– В самом деле? С чего бы это?

Его язвительный тон вывел Филиппу из себя.

– Видимо, они хотят захватить меня, чтобы вынудить моего отца к сотрудничеству, неужели непонятно, болван вы эдакий! – Она выставила вперед руки. – Господи, неудивительно, что Англия проигрывает войну, если такие, как вы, осуществляют наши секретные миссии!

Джеймс крепко схватил ее за запястье и с такой силой привлек к себе, что Филиппа ударилась о его мощную грудь. Он чуть наклонился, и она почувствовала на своей щеке его дыхание.

– Лучше не злите меня!

Филиппа содрогнулась, услышав его рокочущий голос.

Вид у Джеймса был поистине угрожающий, однако Филиппа почему-то не испугалась. Влечение к этому мужчине заглушало все остальные чувства, в том числе и чувство самосохранения. Она так желала его. Страстного, обнаженного, злого и даже жестокого.

У нее нестерпимо заныло внизу живота, колени подогнулись, а ладони стали влажными. Как ей хотелось, чтобы их желания совпадали!..

И тут Филиппу осенило. Он не знает, что это была я. Прошлой ночью Джеймс занимался любовью с Амилой, а не с Филиппой Этуотер. И если он не простит ее, она никогда не сможет сказать ему об этом.

Внезапно Филиппа буквально возненавидела созданный ею образ. В его сознании Филиппа Этуотер навсегда останется шпионкой и предательницей, в то время как Амила – сбывшейся мечтой.

– Проклятие! – пробормотала она и, вырвавшись от него, стала ходить по комнате.

– Что вы сказали? – В голосе Джеймса сквозило явное изумление. Очевидно, раньше, в столь устрашающий момент, никто не мог вот так запросто погрузиться в собственные мысли и начать бродить по комнате. В горле Филиппы застрял смешок, смешанный со слезами. Спохватившись, она попыталась прикрыть рот ладонью, но было поздно, смешок, будто вылетевшая из клетки птица, запорхал по комнате.

Черт подери!

Джеймс ошарашенно смотрел на девушку. Святые угодники, она смеется! Перехватив его озадаченный взгляд, Филиппа с огромным трудом сдержала рвущийся наружу истерический хохот.

Он стоял, скрестив руки на груди, и ждал, когда пленница успокоится.

– Мисс, вы просто сумасшедшая, – произнес он вполне серьезно.

Филиппа вздохнула:

– Полагаю, вы правы.

Он продолжал пристально смотреть на нее. Филиппа грустно улыбнулась. В ответ он грозно нахмурил брови. Ну что за удивительный человек – настоящий патриот и одновременно искатель приключений.

«Как же я люблю тебя, мой король-воин». Увы, она не могла сказать ему этих слов. Он ей не поверит, тем более сейчас.

Филиппа продолжала улыбаться, глядя на его нахмуренное лицо.

– Вы собираетесь меня выслушать?

– Нет. – Он вздохнул. – Я поручу это кому-нибудь другому. – Джеймс направился к двери. – Надеюсь, вы понимаете, что вас будут держать здесь столько времени, сколько потребуется. И не пытайтесь испытывать свои чары на вашем охраннике. Стаббс будет предупрежден.

Джеймс вышел. Заскрежетал засов. Однако Филиппа не обратила на это внимания, поскольку с удивлением рассматривала свою измятую и испачканную мужскую одежду.

– Чары? – пробормотала она. – Какие, к черту, чары.

Когда раздался робкий стук в дверь. Филиппа устало размышляла над тем, что ей, по-видимому, придется спать одетой – поскольку переодеться перед сном ей скорее всего не удастся. – Она с удивлением взглянула на запертую дверь. Неужели кто-то считает, что она может ее открыть?

– Да?

– Мисс Этуотер? Могу я попросить вас уделить мне минуту вашего времени?

– О, конечно, пожалуйста.

Задвижка скрипнула, и дверь открылась. На пороге с крайне серьезным видом стоял ученого вида молодой человек в очках.

– Прошу прощения, мисс Этуотер. Я. понимаю, что беседовать в этой комнате не совсем: удобно.

Филиппа выразительно огляделась.

– Вообще-то это не комната, а тюремная камера. Но это мое личное мнение.