Шпицбергенский дневник - [56]

Минут через пятнадцать приземлились на небольшой площадке. Небольшая она в сравнении с аэродромом, а так вообще-то тоже приличная и тоже со взлётной полосой, только значительно короче, чем в Лонгиербюене.

Здесь же два больших ангара и несколько деревянных зданий, на одном из которых круглая стеклянная диспетчерская смотровая башня.

Подъехала жёлтого цвета машина типа грузового седана. Это Слава, шофёр Александра Васильевича приехал встретить меня. Загружаемся и уезжаем. Остальные садятся в автобус.

На земле лежит снег. Слава — пожилой азербайджанец с густыми свисающими усами — весьма разговорчив и всё мне старается объяснить, рассказывая попутно, что снег только вчера выпал. Подъезжаем к четырёхэтажному кирпичному зданию гостиницы. Заношу вещи в однокомнатный номер на третьем этаже. Из окна прекрасный вид на залив, за которым берег с заснеженными пиками невысоких, но всё же гор. Перед комнатой небольшая прихожая с вешалкой для одежды и туалет с умывальником и душем. Жить можно.

Александр Васильевич со своей женой живут рядом в двухкомнатном номере. Тамила Бекировна встречает меня. Я дарю ей московские цветы. Но она торопится на работу, попутно рассказывает, где находится столовая, куда я и направляюсь, поскольку голод уже дал о себе знать.

Пищевой центр, называемый столовой, — это большое двухэтажное здание почти квадратной формы с конусообразной крышей, крытой железными листами. У входа на первом этаже простенькая раздевалка с двумя рядами деревянных вешалок, снабжённых по обе стороны латунными крючками. Жена моего нового шефа рекомендовала своё кожаное пальто здесь не вешать, а взять его наверх в обеденный зал, где у лестничного выхода стоит шкаф с отделениями для сумочек, и там поместить свою верхнюю одежду, дабы, принимая пищу, можно было бы присматривать за нею, чтобы не исчезла случайно.

Вспомнился разговор с моим куратором в конторе треста перед отъездом. На мой вопрос, в чём лучше ехать на север, и подойдёт ли кожаное пальто, Сергей Сергеевич, склонив голову и пряча ухмылку, ответил:

— Ну почему же, можно и так одеться. По крайней мере, теперь там будут двое в таком пальто: ты и консул.

Запихнув пальто и кожаный картуз в одну из ячеек, прохожу к окнам раздачи. Справа стопка подносов и железный ящичек с ложками и вилками. В первом окне дают вторые блюда. Выбора, правда, нет. Сегодня было пюре с котлетой. Желающие добавляют сами половником подливку из кастрюли и накладывают на тарелку горчицу. По железным перильцам передвигаю поднос ко второму окну. Первых блюд больше — два. Можно выбрать борщ или суп молочный. Я остановился на борще. Затем, взяв из следующего окна пару стаканов, глядя, как это делают другие, я подошёл к стене с краниками, один из которых предлагал кофе, другой молоко, третий компот. Чуть дальше стоял бачок с хлебным квасом. Замечательно. Налил квасу, чтоб сразу утолить жажду, и кофе, чем запить обед.

Но дальше расположился целый стеллаж с закусками, просто поразивший меня разнообразием. Я даже растерялся, не зная, что брать. Хотелось всего попробовать, да ведь не съешь сразу столько. Взял отдельную тарелку и положил два кусочка жирной селёдки, солёную капустку, красные солёные помидорчики, солёный огурчик, а тут ещё всё то же самое в свежем виде, салаты, винегрет, лук, свекла, отварная картошка. Словом, насчитал семнадцать разных закусок. Нет, тут с голода не умрёшь. Ведь всё бесплатно и выбирай, что любишь.

После обеда возвращаюсь к себе в номер, который, как я понимаю, станет моей квартирой, распаковываю чемоданы, раскладываю вещи по полочкам шкафа, любуюсь замечательным видом из окна. Устанавливаю свой маленький цветной телевизор, но не включая его, лёг на кровать, и слегка задремал. Раздаётся звонок в дверь. Появляется Александр Васильевич и приглашает к себе на ужин. Это рядом, но я надеваю костюм. Хозяева тоже оказались почти при параде. Взял привезенную с собой водку, Тамила Бекировна успела приготовить закуски, и мы чудесно посидели втроём.

Я прочитал им свою статью о Николае Островском, которая успела выйти в газете «Ленинское знамя» буквально за день до моего отъезда, то бишь семнадцатого. Это был повод, чтобы поговорить о событиях в стране и нашем отношении к ним. О будущей работе почти не говорили, только Тамила Бекировна с оттенком зависти сообщила, что мне часто придётся принимать делегации и питаться с ними на приёмах, где будут подавать всякие вкусности. Ну, насколько я понимаю, не это будет основным моим занятием.

19 сентября

Сегодня встал по звонку будильника. Спалось не очень хорошо, но спалось. Утром просыпался несколько раз, смотрел, не проспал ли, не испортился ли будильник, хотя наша первая встреча намечена была на десять утра, но лёгто вчера поздно. Долго сидел над записями, да и привычка у меня ложиться поздно.

Но утро началось с того, что в квартире не оказалось света. Пришлось бриться не электрической бритвой, а французским одноразовым лезвием, которые захватил на такой случай и очень кстати, как оказалось. Успел в столовую на завтрак (он до девяти утра), а потом в управление треста на собрание.