Шпалоукладчик - [4]

От удара вогнутое лицо Винца еще больше вмялось, так что яростный кулак едва не застрял.

- Писатель, а книжек мало, - процедил первый, оглядевшись. - Ты нам наврал, да? Наврал?

- Я вас вижу впервые в жизни, - взволнованно возразил ему Винц.

Вернулся второй, с известием.

- У него утюг не электрический, - сказал он потрясенно и с отвращением.

- А какие еще бывают? - не понял его подельник.

- Такие, - бритоголовый и правильный пацан, не найдя слов, еще раз сходил на кухню и принес оттуда чугунного урода.

- Мы его без утюга загрызем, - оскалился гость и гусиным шагом приблизился к Винцу. - Показывай, падло, где брюлики держишь. И бабки неси.

- Откуда же мне взять? - Винц искренне прижал руки к сердцу.

- Мы тебя за язык не тянули, - вздохнул тот и полез в карман.

- Постойте, - быстро попросил Винц. - Я сейчас все отдам. Закурить-то можно?

- Ну, покури, - громила умиленно разглядывал его с пола.

Винц медленно сунул в рот папиросу, взял коробок, моля Главного Железнодорожника, чтобы спички не подвели. В писателе клокотала злоба, и он ничего не боялся. Он думал лишь о том, что первобытные мерзавцы посмели испортить ему финал.

"Но это еще не финал, - так сказал себе Винц. - И пока ничего не испорчено".

Он вынул спичку. Его пальцы, закаленные в долгих играх со шпалами, стали ловкими, как у шулера. Винц выщелкнул спичку, и та, остервенело шипя, поразила фальшиво участливый зрачок. Конкретный человек вскрикнул и упал навзничь, прикрывая лицо.

Винц прыгнул из кресла, вырвал из рук второго утюг и нанес отчаянный удар в переносицу. Обернувшись к первому, который уже начал подниматься с пола, он ударил и его, а после связал обоих электрическим шнуром и, весь сотрясаясь, позвонил в милицию.

Когда через полчаса приехали ленивые автоматчики, он пил девятый стакан воды. Под ногами ворчало и харкало, потом захрустело.

- Вы прямо герой, - покачал головой старший и пожал Винцу руку.

В отделении ему снова жали руку и хлопали по плечу.

Как по заказу, объявился оператор. Он снимал документальный фильм о работе милиции, и Винцу повезло очутиться в кадре.

- Ну до чего же в жилу, - режиссер, не веря в удачу, метался и брызгал слюной.

- Ваш звездный час! - дежурный майор подмигнул Винцу. - На всю страну прогремите. А я и не знал, что у нас есть такие отважные писатели.

- Да, разумеется, - Винц рассеянно улыбался, отвечал невпопад и хотел одного: домой. Но его продолжали нахваливать и славить.

Потом он, проклиная про себя прессу, давал интервью.

- Этот день запомнится мне навсегда. В жизни каждого человека наступает миг, оправдывающий его перед Богом, - пробубнил Винц, изо всех сил стараясь придать голосу назидательность и благородную небрежность. Именно так, в представлении режиссера, должен был изъясняться героический писатель.

В конце концов его оставили в покое. Винц расписался там и тут, пообещал ждать вызова и никуда не уезжать.

- Вас до дому довезти? - спросил майор.

Тот радостно закивал и бросился к жаркому газику.

Попав домой, Винц опустился на колени и долго искал спасительную спичку. Он боялся, что ее затоптали и испортили, но вот нашел и с удовольствием убедился, что спичка цела и невредима. Он поднес ее ближе к лицу, стараясь рассмотреть в горелом дереве следы, оставшиеся от соприкосновения с роговицей. Следов не обнаружилось, и все-таки Винц аккуратно, кончиком ногтя подчистил обугленный кончик. Отодвинул кресло, хранившее память о страшных минутах, поднял коврик, достал из-под половицы коробок. Спрятал спичку, облегченно вздохнул и попрощался с прожитым днем. О налете он тут же забыл.

Затем лег на кровать и стал обдумывать финал. Рельсы или таблетки? Лучше, пожалуй, и то, и другое сразу. А коробку он положит в карман. И чтоб никаких неожиданностей.

июль-август 2001