Шпага императора - [89]
Стоящие пехотинцы, готовящиеся к смертельной рубке, провожали наши ряды благожелательными улыбками. Значит, пехота действительно благодарна за всё, что мы сделали, они не считают трусами тех, кто значительно проредил порядки их потенциальных противников, но не имеет возможности продолжать биться плечом к плечу с ними.
- Спасибо, Вадим Фёдорович! - Бороздин шагнул мне навстречу, раскинув руки. - От корпуса, от всей армии спасибо!
Мы обнялись. Генерал со времени последней нашей встречи слегка осунулся - полевая жизнь человеку в возрасте здоровья не прибавляет. Но выглядел всё равно молодцом.
- До чрезвычайности рад встрече, уважаемый Михаил Николаевич. Но с какой целью нас отвели с позиций?
- По приказу командующего Второй армией. И не для того, чтобы ваши ребята отдохнули. Нужно срочно укрепить наш левый фланг...
А гранат не дали - на батареях не хватает. Только две фуры с порохом... Вот и спасай сражение в таких условиях, майор Демидов. Только фугасы соорудить и можно, и то на скорую руку. С поджигом огнепроводными шнурами. Зараза!
- Бегом!
Вся наша инженерно-морская компания презрев уставное передвижение воинских подразделений рванула на указанный генералом рубеж.
Там уже находилась бригада генерала Рылеева: Смоленский и Нарвский полки. Но если Понятовский сомнёт Тучкова, а всё к тому идёт, то поляки развернутся в левый фланг непрерывно атакуемой армии Багратиона. Одной бригады на прикрытие направления не хватит. Идут подкрепления с правого фланга, но вряд ли поспеют...
Но нам пока не до раздумий: лопаты в зубы, и вперёд! Срезай дёрн, копай ямы под фугасы и окопчики для инициаторов взрывов (почти гарантированных смертников), закладывай заряды, засыпай щебень, маскируй всё это дело... Времени катастрофически не хватало. Неподалёку кипел бой. Бойцы Третьего корпуса яростно дрались с поляками, но в любой момент силы генерала Тучкова могли быть опрокинуты. Нужно успеть!
Во второй линии фугасов я приказал чередовать реальные с имитациями - просто срезать дёрн, мусорить вокруг, и делать всё как было - авось тормознут после 'первого привета', увидев намёки на повторение.
Землю в мешках назад оттаскивали пехотинцы и доукрепляли ею единственную лёгкую батарею, что выделил Кутузов на прикрытие данного направления.
Правда, артиллерия гвардейская.
Михайла Илларионович вообще весь Пятый (гвардейский) корпус определил в резерв. И, кстати, скоро подошёл из этого самого резерва Лейб-гвардии Финляндский полк. К нам подошёл.
Это здорово - егерей здесь остро не хватало, а уж гвардейцы - совсем замечательно!
Мои, конечно, посерьёзнее будут - 'в глаз французов бьют', но их всего пятеро...
Правда, я подчинённым Маслеева 'индивидуальные ячейки' организовал, но рыли они их себе, конечно, сами.
Поляки, тем временем, здорово теснили корпус Тучкова-первого, и, слава Богу, он уже знал, куда отходить. (Ратников Московского ополчения тоже предупредили своевременно, и они отступали параллельно, не высовываясь из леса).
Отступление не превратилось в бегство: наши гренадёры пятились, сохраняя строй. Через их головы ударили пушки единственной батареи, и хоть немного, но задержали наступательный порыв подчинённых Понятовского.
Павловцы, лейб-гренадеры, аракчеевцы и прочие, получили возможность относительно спокойно сдать назад, построиться сызнова, и приготовиться к отражению атаки.
- Ваше высокоблагородие! - молил меня Кречетов за несколько минут до подхода противника. - Дозвольте! Ведь в самую харю им каменюками влеплю! За Гаврилыча!
- Перебьёшься. Марш в тыл! - не хватало мне своего самого умелого минёра в 'камикадзе' определить. - Ты ещё для других дел понадобишься, а фитиль подпалить - невелика хитрость. Без тебя справятся.
- Так ведь... - исподлобья глянул на меня унтер.
- Выполнять! Потом поговорим.
Подчинённый ответил свирепым взглядом, но возражать не посмел, и побрёл к нашим позициям.
Знал бы я раньше - о дымовухах подумал бы. Хотя... Это ведь просто сигнал о том, что здесь скоро рванёт и помеха нашей артиллерии.
Может, и ошибаюсь, но сейчас над этим рассусоливать некогда, да и поздно.
Минёры и моряки-гвардейцы засели в окопчиках, а я оттянулся к своим.
Солдат Третьего корпуса уже построили для отражения атаки - благо, что противник на плечах не висел, и кое-какое время имелось.
Навскидку - от Первой гренадёрской остался максимум полк, от пехотинцев Коновницына - приблизительно столько же.
Одно утешает - подчинённых Понятовского ребята потрепали весьма солидно. Не случайно поляки не посмели преследовать накоротке. Да и их кавалерия 'чесноку наелась' быстро - стала беречь копыта своих уже достаточно немногочисленных лошадей, и в преследование не пускалась.
Но пехота перестроилась и пошла. Одной батареей не остановить, конечно.
Полверсты... Триста метров...
Перед шеренгами атакующих вздыбилась земля. В десятке мест, с дискретностью в несколько секунд, им в лица выплеснуло пламенем и полетела щебёнка.. Полетела в головы, в грудь, в ноги... Неважно! Главное, что этим мы смахнули с шахматной доски сражения пару сотен 'чёрных пешек'. Это как минимум пару сотен - ведь выиграли ещё и темп, сбили атакующий порыв. А за это время артиллеристы, финляндцы и мои егеря выкосили своим огнём ещё несколько десятков вражеских жизней.
Знал бы Бонапарт, на кого напорется в России! Никуда он не денется! И отдаст свою шпагу Платову. Задолго до Березины.
Талантливый химик и спортсмен-фехтовальщик Вадим Денисов вынужден зарабатывать на лечение сына участием в боях без правил. Судьба бережет его в кровавых поединках, но только для того, чтобы однажды во время рыбалки забросить в… 1810 год. Сам того не желая, Вадим становится гостем провинциального русского помещика, отставного подполковника Белозёрского мушкетерского полка. Пришлось Вадиму выдать себя за подданного Российской империи, но родившегося в Америке. А как еще объяснить свои необыкновенные для XIX века знания? Ведь он не собирается сидеть сложа руки и ухаживать за прелестной помещичьей дочерью.
В нашей реальности корабли 1-й Тихоокеанской эскадры, осенью 1904 года, блокированные японцами в Порт-Артуре, погибли бессмысленно и бесславно, будучи расстреляны осадной артиллерией прямо на рейде, в родной гавани…В этом фантастическом боевике русские броненосцы с боем прорываются из ловушки на соединение с эскадрой адмирала Рожественского, чтобы дать генеральное сражение японскому флоту, переиграть Цусиму и переписать историю набело, превратив былую трагедию в одну из самых славных побед русского оружия.
«Флоту - побеждать!» - этот приказ адмирала Макарова изменит историю Русско-японской войны. Ибо в сознание лучшего флотоводца Российской империи внедрен наш современник, русский моряк из XXI века.С его помощью легендарный адмирал избежит гибели на борту броненосца «Петропавловск» и превратит порт-артурскую трагедию в величайший триумф русского флота!Он сорвет высадку японских войск и навяжет Того генеральное сражение на своих условиях.Он разгромит вражескую эскадру и потопит японские броненосцы. И вместо позора Цусимы Россия станет новой Владычицей морей!Каким образом? Читайте новый роман от автора бестселлеров «Адмирал из будущего» и «Броненосцы победы»!
На рассвете 7 февраля 1920 года члены Иркутского ревкома вывели на лед Ушаковки адмирала Колчака – бывшего исследователя Арктики, бывшего командующего Черноморским флотом, вывшего верховного правителя России… Расстрельная команда получила команду «Пли!» Еще через пару минут тело Колчака сбросили под лед реки…Последней мыслью адмирала перед смертью была: «Ошибок случилось немало, доведись всё повторить, я бы их не совершил… Господи, если бы я мог вернуться к «началу пути!» И, похоже, что «кто-то» услышал отчаянный призыв – живой и вполне здоровый Колчак вынырнул в ледяных водах Балтики образца 1914 года! Сумеет ли адмирал воспользоваться второй попыткой?
Синие волны Чёрного моря покорно расступались перед форштевнем самого грозного в этих водах корабля, и, казалось, хотели поскорее убежать с его пути.Линейный крейсер «Гебен» на восемнадцати узлах спокойно приближался к Севастополю.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?