Шоу Девочек - [10]
Дэйви прищурился, когда прямоугольный участок стены перед ним заскользил с низким гулом, заливая темную кабинку мягким, но довольно внезапным светом.
Сначала он увидел ее икры и колени, а затем — бедра: кожа которых выглядела гладкой, как тонкий шелк, насыщенно-кремового цвета, натянутая поверх плотных мышц и идеально структурированных костей. Ее левое колено слегка согнулось, и она, казалось, покачивалась из стороны в сторону. Изящные пальцы правой руки трепетали в треугольнике абсолютно черных волос, мягко двигаясь маленькими кругами под крошечным пупком, который располагался в центре ее плоского, твердого живота. Ее левая рука лежала на тугом бедре, поднимаясь и опускаясь в такт движениям таза, совершающего медленные, роскошные круги. Маленькая грудная клетка была слегка очерчена на коже под сильно приподнятыми грудями, напоминающими две порции ванильного мороженного, увенчанными щедрыми мазками темного шоколада, которые застыли в центре. Над ними располагались два острых гребня ключиц, слегка наклоненных к царственным плечам, и тонкая, мускулистая шея, переходящая в изящную точеную челюсть. Губы казались темными и полными, блестящими и влажными, а над скулами виднелись огромные темные глаза, сверкающие зрачками, погруженными в утешительную тьму, в которую можно падать вечно, никогда не достигая дна. Тонкие черные брови изогнулись над длинными густыми ресницами, а волосы создавали впечатление, что сама полночь падает длинными блестящими волнами на ее голову, мягко опираясь на плечи и колыхаясь вместе с ее нежными движениями.
Казалось, весь мир остановился, пока он смотрел на женщину, стоявшую за толстым стеклом.
Это было совсем не то, что он ожидал. Он представлял себе потасканных, вульгарных беглянок, которых подбирали на автобусных станциях по прибытии из Небраски, использовали до предела, а затем выбрасывали, как бумажные салфетки после дня рождения, грязные и порванные. Данная женщина не принадлежала этому месту со всеми разношерстными, безликими мужчинами и дезинфицирующими средствами, а также с искусственной закрытой круглосуточной ночью!
Он смотрел на нее, как маленький мальчик, первый раз увидевший Санта-Клауса в универмаге, ощущая странное чувство… комфорта.
Через несколько секунд Дэйви понял, что от него ожидают. Не отрывая взгляда от женщины, он потянулся к пальто, нащупал карман, нашел свой кошелек и вытащил его. По-прежнему не отводя взгляд, он вынул купюру из бумажника, сунул его в задний карман и осторожно потянулся вниз, проталкивая банкноту через щель под окном.
Ее восхитительные губы изогнулись в безэмоциональной, но приветствующей улыбке. Она изящно опустилась на колени; ее правая рука схватила купюру, вытаскивая ее из руки Дэйви, в то же время левая рука осторожно взяла его за запястье.
Он вздрогнул от ее прикосновения. Оно было мягким и прохладным.
Правая рука отодвинулась назад, затем плавно вернулась, купюра исчезла, и без малейшего намека на усилие она сдвинула рукава костюма и рубашки Дэйви вверх, одновременно вытягивая его руку через отверстие по самый локоть.
Рот Дэйви стал влажным, и он провел языком по губам, в то время, как женщина начала легонько перебирать пальцами вверх и вниз по его предплечью.
Она слегка откинула голову назад, веки опустились, пока почти полностью не закрыли глубокие темные глаза, и улыбка превратилась в обещание и ожидание, ее губы почти раздвинулись, впрочем, не до конца. Затем женщина сместилась вперед, притягивая его руку к себе и касаясь ее левым бедром.
Сердце Дэйви замерло; он не мог пошевелиться, и сначала не реагировал на прикосновение ее бархатистой плоти. Он просто наблюдал за ней, как она провела его рукой по своему бедру, вверх и вниз, с неизменной улыбкой. Подняв его руку, женщина выпрямила спину и сдвинула таз вперед. Его пальцы слегка коснулись черного кустика волос.
Она наклонила верхнюю часть тела, затем придвинулась к нему, проводя его рукой по своему сильному животу, по ребрам, к грудям, прижимая ее сначала к одной, затем — к другой. Его пальцы мягко щёлкнули по возбужденным сосками и нежно сжались.
Это незаконно! — отчаянно подумал он. — Это должно быть незаконно! Но это здорово, это здорово, потому что она сама позволяет мне трогать ее.
Ему показалось странным, насколько важными внезапно стали ее прикосновения, но он не стал спрашивать об этом.
Женщина наклонилась вперед еще сильнее и поднесла его кисть к своему горлу, наклонила голову и поцеловала его ладонь, а затем направила его руку вниз на свои груди, живот и далее между ног. Она провела его пальцами по лобковым волосам, откинула голову назад и закрыла глаза, когда он ощупывал ее вульву, пробираясь сквозь витиеватые складочки и, наконец, проник внутрь.
Оуэн тихо ахнул, его затылок покрылся мурашками, когда он почувствовал ее средоточие влажности, мокрое, но странно прохладное и вызывающее ощущение покалывания. Она прижалась к его руке, и ее длинные черные волосы раскачивались позади нее взад и вперед.
Дэйви услышал приглушенный звук и через мгновение понял, что его издает он сам от удовольствия. Его веки затрепетали и закрылись, но он сразу же открыл их, как будто не видеть ее было равносильно смерти.
