Шоссе в никуда - [12]

— Ну да, только я через пару недель угомонился, а к тебе, гляжу, на всю жизнь прилипло.

— А чего, хорошая фраза, мне нравится, — пожал плечами Косарев, — можно сказать, мою бизнес-модель отражает.

— Ну и как она?

— Кто? — не понял Алексей.

— Моделька твоя. До каких размеров выросла?

— Знаешь, не жалуюсь. — Косарев огляделся по сторонам, словно боялся, что их разговор подслушивают. — Ты тут еще долго? А то можно посидеть, накатить немного по случаю такой встречи.

— Я-то уже все, на сегодня свое отпахал, — усмехнулся Веретенников, — а вот ты, похоже, тут только нарисовался.

— Ну и хватит пока, — Алексей беззаботно махнул рукой, — я читал, в тренировки надо постепенно втягиваться. А то можно сердце посадить. Так что, поедем, малость на грудь примем? Причем, знаешь что, давай-ка прямо ко мне, посмотришь, как я живу, посидим по-человечески, поболтаем.

— Ох, Леша, ты как был змей-искуситель, так и остался. Ладно, поедем. После тренировки пить — это, конечно, страшное дело, ну да ладно. Не каждый день такие встречи бывают.

— Тогда вперед!

Косарев жизнерадостно закинул на плечо полотенце и устремился к выходу в раздевалку. Покачав головой, Андрей выключил работающую на холостом ходу беговую дорожку, вынул из держателя бутылку с водой и неторопливо двинулся вслед за бывшим однокурсником.

Середина апреля выдалась значительно теплее обычного, посему, завершив ритуальный осмотр хозяйского дома, расположиться решили в беседке. Косарев отдал нужные распоряжения по телефону еще из раздевалки спортивного клуба, так что к приезду хозяина дома и его гостя почти все было готово. Опрокинув по паре стопок отборного, настоянного на кедровых шишках самогона, бывшие однокурсники удобно расположились в ротанговых, накрытых мягкими пледами креслах и, как и положено старым приятелям, не видевшимся много лет, предались воспоминаниям, а также выяснению, что и с кем за эти долгие годы успело случиться.

— Я-то был уверен, что ты в Москве, да и наши все так считали. — Веретенников почувствовал, как разбегающееся от желудка тепло коснулось пальцев рук. — Хорош самогон, ничего не скажешь!

— Свое производство! — усмехнулся Косарев. — У меня тут человечек живет, за домом смотрит, снег чистит. Ну, в общем, все по мелочи делает, чего надо, вот он этой темой у меня и заведует. Я тебе так скажу, ни один коньяк рядом не стоял. Чего усмехаешься? Вот завтра поймешь. Эту штуковину, — постучал он пальцем по бутылке, — можно запросто литр опрокинуть, а похмелья утром не будет.

— Да ладно, — отмахнулся Андрей, — я что, самогон никогда не пил? После литра всяко тяжко будет. Градус-то какой, небось, под полтинник.

— Я тебе говорю, ничего не почувствуешь, — упрямо тряхнул головой Алексей, — ну как, ничего. Тяжесть в башке, конечно, появится, и ножки такие с утреца будут вяленькие, словно их ватой набили, но болеть ничего не будет, баралгин не потребуется. Кофейку покрепче заваришь, и все, как рукой снимет. Или чай с имбирем, тоже, кстати, бодрит еще лучше, чем кофе.

— Ладно, завтра посмотрим, — не стал спорить Веретенников. — Ты мне давай рассказывай, как ты опять в Новосибе оказался? Я ж помню, когда наша группа собиралась на десятилетие выпуска, уже тогда тебя найти не могли. Говорили, что ты уехал и все концы оборвал.

— Значит, плохо искали, — ухмыльнулся Косарев. — В Москву-то я уезжал, конечно, но и здесь, как видишь, вполне себе присутствую.

В беседке появился невысокий жилистый мужчина лет пятидесяти. В каждой руке он держал по два шампура со свежеприготовленным, еще пахнущим дымом шашлыком.

— Спасибо, Коля, — оживился Алексей, — ты нам вторую партию где-нибудь через полчасика принеси. Хорошо?

— Сделаем, — кивнул мужчина и неторопливо, чуть вразвалку удалился.

— Я, в Москву когда уехал, — хозяин дома вновь наполнил рюмки, — нашел там в итоге тему одну хорошую. Медицинское оборудование.

Они выпили, и Веретенников с удовольствием впился зубами в сочный, еще горячий кусок свинины.

— Медицина, особенно наша, бесплатная — это, я скажу тебе, золотое дно. У нас же частной медицины фактически нет. Ну, что-то есть, конечно, но в общих масштабах это так, семечки. Основные все деньги в госсекторе крутятся. А там как? Там через тендера, думаю, сам знаешь.

Андрей кивнул. Мясо было удивительно вкусным, и роль слушателя его вполне устраивала.

— В тендере ведь что главное, главное — на тендер правильно заявиться. Сейчас же прогресс. Это раньше все болезни лечили зеленкой и анальгином. Сейчас в принципе тоже. Если у тебя голова болит, то анальгин выпишут, а если коленка, то зеленкой помажут. Но сначала вот это, чего у тебя болит, отправят просветить на томографе. А один томограф, знаешь сколько стоит? Как годовой запас анальгина на весь Новосибирск. А в год этих томографов сколько закупают? До фига! И не только их. Лет десять назад тема пошла классная с дистанционным лечением.

— Это что, как у Кашпировского? — удивился Андрей.

— Ну, примерно, — лицо Косарева раскраснелось то ли от возбуждения, то ли от выпитого самогона, — эффективность точно не выше. Берут, значит, в какой-нибудь северный поселок, а то еще хлеще, оленеводам в стойбище закупают аппаратуру для передачи видеосигнала через спутник и набор медицинского диагностического оборудования. Задумка такая, ежели какому оленю, то бишь оленеводу, плохо становится, он выходит на связь с областной больницей, к примеру, где-нибудь в Салехарде, а они ему подсказывают, как всей этой техникой медицинской у себя что-нибудь измерить.