Шофер господина полковника - [2]
Только на прямой Кяпулы началась езда. Промежутки между машинами растягивались и исчезали. Посередине шел трамвай. Он был слишком медлителен. Толкотня на перекрестке. Машины, идущие с горки, казалось, пускались в бегство. Справа синий деревянный дом, слева новый мост, но к нему нет дороги. Видно, мосту давали просохнуть в покое.
Солнце светило сзади, но еще настолько высоко, что не видно было тени своей машины. Не было никакой возможности взглянуть, все ли all right[1], сзади шлейф, на крыше палатка и флажок сторонников мира. Единственным зеркалом могли быть физиономии встречных.
Пелтола стал обгонять фольксваген, который вела женщина. Она замедлила и сдвинулась вправо. На ее лицо хотелось смотреть. Белое лицо и светлые незавитые волосы. Между их машинами протиснулась фермерская, где сидел изношенный земледелец. Казалось, что и лицом своим он пахал землю.
Казармы у Хенналы, красные кирпичные здания в красноватом солнечном свете, место гибели красных героев красной Финляндии[2]. Альбом воспоминаний дядюшки Симо. У дяди Симо был сверток жевательного табака. Он хранил его на стальной балке высоко, под самой крышей, чтобы не украли. В этом же зале во время революции жили два циркача, которые показывали номер, как человек попадает живым на небеса. Четверо мужчин становились друг на друга, и верхний объявлял: «Я на небе». Тем двум циркачам дядя Симо подставлял плечи, и верхний мгновенно хватал сверток с балки, откусывал три кусочка, спрыгивал на пол, как будто во рту ничего не было, так что сто пять зрителей не могли требовать своей доли. Голод уносил силы так, что в одно утро все трое не смогли сделать пирамиду. Сверток с табаком так и остался там, на балке. Дядя Симо напутствовал: если попадешь в Хенналу, посмотри, там ли на балке сверток. У дороги жилой дом для младших офицеров. Девочка лет двенадцати ходила по траве около стен, а мальчик помладше — за ней. В руке у него была сабля, которой он угрожал девочке.
Все в Лахти появляется навстречу вдруг и одновременно: радиомачты, трамплин, железнодорожные насыпи, покрытые зеленым дерном, башенные дома, которые дают трещины, автобусная станция, дома старой постройки, памятник Паасикиви. Это лучший из президентских памятников Финляндии, он неожидан: здесь Паасикиви не сжимает кулаки на книге законов или на столе. У него тросточка, которой он постукивает по плоской плите под ногами.
Бульвар, заводы, круг объезда, собственные дома, перед которыми на полметра живая изгородь, розы, флагшток, велосипед и просыхающая на веревке одежда.
Какие-то удивительные волокнистые белые хлопья реяли в воздухе. Пологие холмы отбрасывали тени на поля, и там, где лес редок, мелькали ослепительно желтые места, свет заливал все, что там было. В лесу пахла смола, на лугах — скошенное сено. Косы были воткнуты в землю там и тут. Тени деревьев спали поперек дороги и слегка пошевеливали ветвями. Тени много медлительнее, чем отбрасывающие тень: стоит быстро помахать рукой, тень и не шелохнется.
В Вяяксу Пелтола очутился на песчаной дороге. В машину начал течь песок, и слышно было, как постукивали камешки.
Слева появилось кладбище с тенистыми деревьями. Там были старинные высокие и современные низкие каменные надгробия. Даже с дороги можно было легко прочесть имя: Юрьо Саари. Человека не было, но имя его осталось на земле, и так прочно, что оно сохранится и тогда, когда земля станет луной.
На взгорье Пулккила устраивали кемпинг. Машины были отогнаны в лес. Из них соорудили четыре кресла, на которые ложились отдыхать, когда ходьба и купание утомляли тело. Полные мужчины и женщины в шортах двигались между деревьями к берегу, который был всего в пяти метрах от них. Они готовились к поездке весь год и жили в ожидании этой радости.
По обе стороны взгорья сквозь редкий лес открывалась широкая озерная гладь. Дальние леса казались такими маленькими, что если б сунуть их в топку плиты, то они провалились бы сквозь решетку в поддувало. В озерах шла волна. Над озером слева стояло солнце и пыталось превратить движение воды в чистый блеск. Но этот блеск разбивался на широком просторе вдоль длинных волн. Правостороннее озеро попало в немилость. Там буксир тащил, казалось, утопленную черную баржу. На носу баржи стоял мужчина, или женщина, или оба вместе, такие крохотные, что умереть на месте от отчаяния, если б оказаться, таким крошкой. Позади буксира и баржи солнце освещало далекий берег желтым. Это была всегда желанная золотая земля. Всегда она была так далеко, что едва туда доберешься, солнце уже успевает сесть; в черных домах, выстроенных из обугленных стволов, смолили больных, дети гасили светлячков в черном лесу, и молоденькие девушки чернили брови углями из печи. Там было здание или оранжерея, откуда мерцал, как звезда, красноватый свет.
Когда на пути в Америку, миновав Ньюфаундленд, попадаешь на материк, видишь мерцание с земли чуть не до самого неба, что показано на рекламной карте в виде сверкающих серебром и золотом звезд. Они все время загораются и гаснут. Это гальванизированные крыши зданий. (Пелтола был в Соединенных Штатах восемь дней с экскурсией продавцов, оплаченной фирмой, желавшей пресечь разные слухи и произвести впечатление на конкурентов и покупателей. Фирма осуществила это с помощью Америки. Единственным, у кого остался наглядный след поездки, был Валтонен. Как-то вечером он пошел к входу на танцплощадку подмигнуть девушкам. Только успел он сказать «good morning»
Опубликованы в журнале «Иностранная литература» № 2, 1974Из рубрики «Авторы этого номера»Вейо Мери…Рассказ «Серебряное крыло» был напечатан в сборнике «Обстоятельства» («Tilanteita», Helsinki, Otava, 1969).Юха Маннеркорпи…Рассказ «Мартышка» взят из сборника «Пила» («Sirkkeli». Helsinki, Otava, 1956).Олли…Публикуемые рассказы взяты из первого тома избранных произведений Олли («Valitut Tekoset». Helsinki, Otava, 1964).
В этой книге представлены три повести, характерные для современной демократической литературы Финляндии, резко отличающиеся друг от друга своеобразием художественной формы. Повесть С. Кекконен рассказывает о постепенном разрушении когда-то крепкого хуторского хозяйства, о нелегкой судьбе крестьянки, осознавшей необратимость этого процесса. Герой повести П. Ринтала убеждается, что всю прошлую жизнь он шел на компромиссы с собственной совестью, поощряя своим авторитетом и знаниями крупных предпринимателей — разрушителей природных богатств страны.
ВЕЙО МЕРИ — VEJO МЕRI (род. в 1928 г.).Финский писатель. Автор романов «Оторвавшиеся» («Irralliset», 1959), «Это случилось в 1918 году» («Vuoden 1918 tapahtu-mat», 1960), «Женщина, нарисованная на зеркале» («Peiliin piirretty nainen», 1963), «Опорный пункт» («Tukikohta», 1964), сборников рассказов. Его повесть «Манильский канат» переведена на многие языки, в том числе на русский. За роман «Сын сержанта» Вейо Мери в 1973 году присуждена международная премия Совета северных стран.Рассказ «Серебряное крыло» был напечатан в сборнике «Обстоятельства» («Tilanteita», Helsinki, Otava, 1969).
Рассказы «Когда хоронили Маурица», «Сестра невесты» и «Сочельник» — перевод Л. Виролайнен. Рассказ «Серебряное крыло» — перевод В. Смирнова. Остальные рассказы и «От автора» — перевод Т. Джафаровой.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.