— Никак, — ответил Джем. — Императору наверняка уже доложили о нашем прибытии. Скорее всего, он распорядится доставить Кебаба сюда, как и в прошлый раз.
— И колонну танков пошлет на красный свет, — предположил Хапс.
Все, кроме Отжима, дружно рассмеялись.
— В этот раз вряд ли Кебаб наступит на старые грабли, — сказал Джем. — По крайней мере — я на это надеюсь…
Джаппурцы разошлись устраиваться.
Комната посла была той же, но мебель стала дороже. Правда — состояла она из большой двуспальной кровати, кресла и шкафов, которые были по своему шмордонскому обыкновению совершенно пустыми. Джем подошел к окну и взглянул на площадь.
Все было на месте: надувной ангар, внутри которого строился памятник Шмору Двенадцатому, стальная бомба Шмора Великого и гвардейцы, охраняющие ее. И опять в бомбе кто-то сидел, потому что из зарешеченного окошка торчала самая натуральная борода.
К окошку подошел прежний пузатый дворник, в котором Джем узнал маркиза Шухера, и сунул туда металлическую фляжку. Сосуд исчез внутри бомбы и борода зашевелилась. Спустя минуту фляжка выдвинулась из окна, и Шухер спрятал ее в кармане своей фуфайки.
Эмблема шмороглота на бомбе блестела не золотом, а серебром. Гвардейцы караула, поглядывая на герб, презрительно плевались в брусчатку площади, из чего следовал вывод: герб покрасили серебрянкой, и потому лизать его стало не интересно…
В комнате появился Батон.
— Все так же, как и было, — сообщил он. — Везде пустые шкафы.
Джем подошел к одной из стен, открыл первый попавшийся шкаф и нажал рукой правый верхний угол задней стенки. Панель тут же уехала в сторону и глазам джаппурцев представилась узкая лестница, ведущая вниз. Но самое интересное — она не была пустой. На верхней ступеньке в метре от Джема стоял невзрачный человек в сером плаще и, моргая, удивленно таращился на джаппурского посла.
— Ты кто? — совершенно не удивившись, спросил его Джем по-шмордонски.
— Агент Хмырь, — ответил тот и зачем-то отдал честь.
Он хотел еще что-то сказать, но не успел, так как Джем врезал ему кулаком в глаз. Агент Хмырь, мелькнув в воздухе форменными сапогами, улетел по лестнице вниз, а Джем нажал на уголок отъехавшей панели, и она мягко встала на место, явив взору привычную заднюю стенку шкафа.
— Совсем обнаглели, — заметил Батон.
— Не то слово! — поддержал его Джем, потирая кулак.
— Может, надо проверить и остальные шкафы?
— Я думаю — не стоит. Если в каждом из них мы обнаружим по шпиону, у нас кулаки отвалятся. Ну их всех к черту! Давай лучше пойдем вниз и послушаем, что они говорят в новостях.
Батон с Джемом вышли из комнаты и спустились по лестнице в гостиную.
Включив шморовизор, они удобно расположились на диванах и принялись слушать новости. Информационная программа называлась: «Свисток Шмордона». Солидный диктор рассказывал:
— Лорд Пе́ндрол побывал с проверкой в Седьмой танковой дивизии и дал ее командованию ряд ценных указаний, отчего боеготовность войск сразу повысилась…
На экране возник лопоухий юнец в мундире, который что-то гневно кричалофицерам, застывшим перед ним в строевой стойке.
— Да это же Шмореныш! — удивленно воскликнул Батон.
— Действительно, — согласился с ним Джем. — Выходит, император дал своему брату титул и тем самым слегка отодвинул его от престола.
— Все равно, пока Шмор не женится и не заведет детей, это чучело остается наследником, — заметил Батон.
На экране тем временем офицеры разбежались в разные стороны, и камера показала колонну танков, выходящую из ворот военного парка.
— Седьмая танковая дивизия начала учения, — сообщил диктор. — Внимание! Будьте осторожны на дорогах!
— Интересно, как там Кебаб? — встревоженно поинтересовался Джем.
— Ты думаешь, его уже выпустили из джабля и решили привезти в посольство? — спросил Батон.
— Да бог его знает, — ответил Джем.
И в этот момент зазвонил вдруг проводной шморофонный аппарат, стоявший в гостиной на специальной тумбочке.
Джем, переглянувшись с Батоном, пошел к трубке, говоря на ходу:
— Ну вот наконец о нас и вспомнили! Пойду, послушаю, что скажут.
Трубка не кричала «алло», «да», или что-нибудь в этом роде. Трубка по-чиновьичьи многозначительно молчала. Джем взял ее и вслушался в мир шморофонной связи, который был богат по-своему.
Сначала он уловил мотив какой-то тоскливой песни, бередящей его существо, потомкто-то непонятно рявкнул: «Какого ты кренделя в душу!», и вслед за этим раздался знакомый голос графа Вискерса, спросивший:
— Алло, Джем, это вы?
От этого простого вопроса сердце Джема вдруг успокоилось, и он ответил:
— А кого вы ждали?
— Только вас, — ответил Вискерс.
— Ну, значит, дождались.
— Чудесненько, — сказал Вискерс. — Вам необходимо быть в Железном Дворце через час, поскольку аудиенцию назначил император. Но, учитывая ваше близкое ко двору
расположение, попрошу явиться за полчаса до официальной церемонии.
— Зачем? — поинтересовался Джем.
— Затем, что мне из имения прислали обалденный коньяк двадцатилетней выдержки. Я его, конечно, уже попробовал, но отнюдь не желаю, чтобы вы перед аудиенцией были трезвы.
— Спасибо! — воскликнул Джем, рассмеявшись. — Немедленно становлюсь на лыжи!
