Шмордонские тайны - [17]

Леди Крокозябл стояла, прижав к щекам ладони, и с обожанием смотрела на своего мужа.

— Милый, — произнесла она с придыханием. — Я не знала, каким грозным ты бываешь…

— Откуда у него взялись боеприпасы? — удивленно спросил посол. — Ведь танк сюда доставили без них.

— Да Хачапур купил целый вагон у разгульдяйских контрабандистов, — ответила ему своим обычным голосом жена и махнула рукой, будто говорила о какой-то пустяковой мелочи.

И тут же перешла на прежнюю манеру общения: с придыханиями и восхищенными взглядами.

— Любимый, я с тобой больше не расстанусь никогда! — восторженно сказала она.

Крокозябл спрыгнул вниз, схватил жену за руку и строгим голосом спросил:

— Значит, судье снаряды достались по наследству, как и ты?

— Снаряды — да, — согласилась леди Крокозябл, сияя глазами. — А я всегда тебе была верна. Я просто шпионила. У меня ничего такого с ними не было. Двенадцатиликим Богом клянусь! Неужели ты мне не веришь?

И она припечаталась своими губами к губам лорда Крокозябла. Посол тут же растаял, как сало суслика на сковородке. Сколько бы продолжалась эта семейная идиллия — неизвестно, но вдруг где-то вдалеке раздались крики.

Влюбленные Крокозяблы, оторвавшись друг от друга, посмотрели в конец переулка и увидели там толпу полицейских мундиров, несущуюся к ним. Впереди этой своры перпендикулярно стенам зданий двигались громадные черные усы, выделяясь из общей массы форменной одежды.

— Это Пахан Родимый! — испуганно сообщил жене Крокозябл.

— Уйдем дворами, — обнадежила его леди. — Я тут все проходы изучила.

Крокозябл, спрыгнув с танка, подхватил ее и поставил на брусчатку. Жена посла, сбросив с ног туфли на высоких каблуках, устремилась босиком к ближайшей подворотне, увлекая за собой мужа…

Пахан Родимый, пыхтя сигарой, задумчиво смотрел на танковую гусеницу, распластавшуюся по проезжей части. Один из полицейских, глядя туда же, докладывал:

— Судья Пай Дай доставлен в больницу. Предварительный диагноз — алкоголизм…

— Об этом вся планета знает! — перебил подчиненного Пахан. — Конкретнее!

— Сотрясение головного мозга, плюс гематомы под глазами и в области затылка, — продолжил полицейский. — И ухо слегка надорвано. На две трети.

— Куда попал снаряд?

— На южной окраине недостроенный стадион. Там Крокозябл посадил свой бот. Вот снаряд в этот бот и попал. Уже нет ни бота, ни стадиона. Там в баке бота топливо ракетное было. Оно и рвануло, как следует. Теперь мэр Джяна опять отмажется от обвинений в воровстве. Нет стадиона — нет доказательств.

— Откуда у судьи взялся снаряд? Насколько я знаю — танк был доставлен из Шмордона без боекомплекта.

— Хм, — хмыкнул полицейский. — Мы проверили: в механизме заряжания еще тридцать два снаряда имеются.

Пахан, выбросив окурок сигары в урну, распорядился:

— Позвони в службу эвакуации. Пусть пришлют сюда пару джактористов. У них есть такие специалисты. Они поставят гусеницу на место, а танк загонят во двор Управления. Все люки опечатать и выставить к танку охрану. Без моей команды никого к нему не пускать!

— А если судья придет за ним?

— Ты глухой?

— Понял, никого не пускать! — рявкнул полицейский. — А как быть с послом и его женой? Ловить?

— Не лезь в это дипломатическое дерьмо, — посоветовал ему начальник полиции Джяна. — Я сам их поймаю.

Полицейский убежал выполнять распоряжение, а Пахан Родимый неторопливой походкой направился в сторону городского пляжа.

Пока продолжалась вся эта полицейская работа, посетители ресторана, с интересом наблюдавшие за действиями стражей порядка, не обращали внимания на обедавшего за угловым столиком солидного носатого господина, одетого в приличный летний костюм. А зря!

Господин, до конца прожевав свиную отбивную, вытер губы салфеткой, и с таким видом, будто он зашел к себе домой, уселся за столик, недавно покинутый Крокозяблом. Нюхнув пустую рюмку, он допил уже остывший кофе из чашки посла, уверенно сунул руку вниз и взялся за ручку черного портфеля. Встав из-за стола, господин аккуратно задвинул стул, сошел с террасы на мостовую и неторопливо пошел хоть и в неизвестном, но явно жульническом направлении.

А в портфеле, тесно прижавшись друг к другу, мирно лежали обложенные пачками тагриков четыре противотанковые гранаты, волею судьбы сменившие хозяина, но оставшиеся верными своим убийственным свойствам и взрывному предназначению.

ШМОРДОН. ШМОРА

В желтом свете естественного спутника Шморы, который назывался Кукарачей, спальня казалась кладбищенским склепом, заставленным вдоль стен ровными рядами шкафов. «Надо бы повесить занавески», — подумал Джем. Он улегся в кровать и закрыл глаза. Через пять минут пришло понимание, что заснуть сразу не удастся. Тогда Джем повернулся на спину, хлюпнул слегка подбитым носом и задумался.

В комнате запахло табаком. Джем, переведя взгляд влево, заметил, как со стороны одного из шкафов струится сизый дым, в свете Кукарачи похожий на облако выхлопных газов шморовоза. Шпион находился на своем обычном месте. «Интересно, а ходит ли он в туалет? И куда?» — возник вопрос в голове Джема.

Ему тут же представился мрачный подземный ход с торчавшими в стенах факелами, пламя которых зыбко плясало от сквозняка. В середине хода находилась белая пластиковая дверь с нарисованной на ней громадной буквой «М», и прямо у порога этой двери высилась здоровенная куча дерьма.