Шлимазл - [28]

Выжившие члены зондеркоманды, (их по приказу Эйхмана должны были уничтожать после каждой крупной акции), освобождавшие «душевую» от трупов, рассказывают, что они очень быстро привыкли к виду убиенных и не испытывали к ним ни жалости, ни отвращения. Работа как работа, если бы не экскременты. Это было самое неприятное. Все погибшие с ног до головы были в испражнениях. Что ж, мертвые сраму не имут. Срам на Том, кто мог предотвратить уничтожение «избранного им народа», и не предотвратил.

1) «Бог дал, Бог взял?» — уровень мышления кладбищенских нищих, и похоронных завсегдатаев.

Я решительно отвергаю этот довод как несостоятельный.

2) «Они не выполняли заповеди Торы, и потому Господь их наказал?»

Замечательно! Точно такие же разговоры я слышал в «Йом ха-Шоа»[25]. Ничего нового, ничего оригинального, а главное — ничего утешительного. Убить с зоологической жестокостью, основательно и бесчеловечно помучить жертву перед смертью и тем самым спасти заблудшую душу? Kein Kommentar — как говорят немцы.

3) Есть еще один беспроигрышный вариант объяснения необъяснимого: «Пути Господни неисповедимы, и не нам грешным пытаться их распознать».

Согласен на сто процентов, но Он-то знал, что произойдет? Знал! Тут мне никто не возразит. Так что мы в таком случае имеем? А имеем мы запланированное, невероятное по жестокости убийство, совершенное с особым цинизмом — «омовение под душем».

Иезуитский расчет? Божественный план? А больше всего меня раздражают начальные слова поминальной молитвы: «Да вспомнит Господь души убитых и сожженных».

Да Он ничего и не забывал! Что у Него, склероз, что ли?

…

На обратном пути достал ручку и на обложке израильского журнал «Зеркало» зарифмовал печальные мои умозаключения. Горечь и обида водили моим пером.

Это, каким слепцом нужно быть, какое раболепие должно поселиться в душе, каким нужно стать нравственным калекой, каким надо быть законченным моральным мазохистом, чтобы после того, как Он позволил убивать детей на глазах у матерей, воздавать Ему хвальбу и ставить Ему благодарственную свечу.

Я мог бы ещё понять обряд зажигания свечей в качестве благодарности за чудесное избавление от гибели, но ставить свечу тому, кто обрек твоих близких на мучительную смерть, и при этом не забывать сто раз повторять, обращаясь к Нему, слово «милосердный», нет, мой разум не в состоянии переварить подобную нелепость.

Мой еврейский Бог сгорел в печи крематория вместе с той девочкой, чьи малюсенькие сандалики я видел на фотографии. А если Он и избежал геенны огненной, то заслуживает Он только одного — Проклятия!

Вот что у меня получилось:

Белый иней бороды,

Пейсы, линзы, нос горбатый.

В поле жухлой лебеды

Успокоился пархатый.

Не семит, не иудей,

Жид! Привычней для громилы,

Богом избранный еврей

Истлевает без могилы.

Богом избранный народ

Для погромов и наветов,

Мне от злобы сушит рот,

Когда думаю об этом.

Ясноглазая Рахель,

Та, что плачет безутешно,

Для охранников в бордель,

Богом избрана, конечно?

А когда, вдохнув «циклон»,

Дети в ужасе кричали,

Их, конечно, выбрал Он?

Дав помучиться вначале?

Раскалились кирпичи

От сожженного раввина.

Богом выбран для печи

За молитву вместе с сыном.

Пусть огнем сгорю в аду!

Пусть грешу, не веря Богу,

Но молиться не приду

Перед смертью в синагогу.

Как молились у печи,

С верой, истово, усердно!

Не услышал крик в ночи

Всемогущий, милосердный.

Детский пепел на лугу,

След кровавый на дороге…

Извините, не могу

Лицемерить в синагоге.

* * *

Преподавать в Израиле умеют. Только скудоумный не начинает говорить на иврите через шесть месяцев обучения. Все остальные изъясняются без труда.

В Израиле нет уличной преступности, хотя нарушители закона, конечно, же, есть. Нарушители есть, но крови при этом нет. Вот о чём пишут в разделе судебной хроники: «Девушка крепко уснула, а когда пробудилась, с изумлением обнаружила, что исчез телевизор».

Что сделали бы с этой соней проникшие в окно грабители где-нибудь в Елабуге, догадаться нетрудно. Собственно, уже известно что — прецедент имеется. Сведения почерпнуты из любимых россиянами телерепортажей на криминальную тему. Девушку истязали, пытаясь выведать, где она прячет деньги, насиловали, разорвали ей рот, неумело душили, потом бросили в ванну и включили воду. Нашли на кухне две бутылки водки, решили это дело обмыть. Не успели опорожнить одну, как на пороге возникла несчастная и прохрипела поврежденной гортанью: «Добейте меня». Сломанная подъязычная кость и деформированный щитовидный хрящ создавали неудобства при дыхании — девушка задыхалась. Ну, пошли навстречу пожеланию и доутопили. Беспокоит вопрос: почему жертва не убежала из квартиры, а пошла на кухню? Если не могла покинуть квартиру по причине отсутствия ключа — это страшно, а вот если могла избежать гибели, но не воспользовалась ситуацией потому, что жить не захотела после того, что с ней сделали — это еще страшней. Это настолько чудовищно, что при попытке осмысления хочется кричать.

А вот ещё из израильской судебной хроники. Кровь стынет в жилах, когда читаешь показания потерпевших.

«Сексуальный маньяк приказал мне:

— Ложись, или хуже будет! У меня есть нож!