Школа жизни. Честная книга: любовь – друзья – учителя – жесть - [41]
– Виктор, почему ты не пришел на зачет? – Тихий голос Шприца прозвучал неестественно громко.
Я как можно спокойнее объяснил причину своей неготовности и предложил через неделю сдать ей работы, поскольку изучение работ вождя революции требует времени и концентрации. Но, видимо, мое хладнокровие еще больше завело ее. Дальше последовала истерика:
– А почему твои товарищи, с кем ты ходил и собирал документы, пришли на зачет? Да кто ты такой, чтобы самому решать, когда сдавать ленинские работы? Я ставлю тебе два! Позор тебе, общественник! Я подпорчу тебе характеристику, ты у меня не поступишь в институт! Я еще подниму вопрос на партбюро о твоем поведении и твоем членстве в комсомоле!!! Я хотела помочь тебе с институтом, но после этого – ни за что! Вот помогу Кайгородскому и Рязанцевой. А тебе – нет, нет, нет! Ты слышишь?
Слюна летела у нее изо рта, красивая шаль съехала с плеч и упала на пол. Краем глаза я видел, как дежурные подхалимы уже хотели подбежать и поднять шаль. Но испугались свирепого взгляда, которым она обвела весь класс после грозной речи. Большая грудь ее высоко вздымалась, дышала она громко и хрипло. Потом рухнула на стул, достала платочек из сумочки и вытерла лоб.
Я стоял возле парты и молчал. Удивительно, но я, обычно умиравший от страха и от половины подобных слов, был спокоен и смотрел на висящую на стене карту битвы под Москвой, вспоминая все книжки, прочитанные на эту тему. Она была права и не права. Но мне уже было в тот момент все равно. Я пошел до конца. Слава богу, у нее хватило ума не выгнать меня с урока: история-то была здесь не при чем. Зная ее характер, я прочитал параграф не один раз, а два, чтобы, если меня вызовут к доске, материал отлетал у меня от зубов. Но в глубине души, немного изучив за два года ее поведение, я сильно сомневался, что в таком состоянии она меня вызовет. Слишком была гордой и ставила себя выше какого-то сопливого мальчишки. Она успокоилась, усадила меня, огласила результаты Ленинского зачета и неожиданно, не спрашивая домашнего задания, стала давать новый материал.
Это был чуть ли не единственный случай за все мои десять лет школы, когда я чувствовал свою правоту и нравился себе за этот поступок. Вся остальная жизнь школяра состояла из страха, комплексов, переживаний, слез и всего остального чувственного дерьма, которое можно было назвать одним словом, отбросив восторженные слюни по поводу чудесных школьных лет, – унижением.
Прошло еще семь лет.
Виктория Богуславовна сдержала свое слово. За Ленинский зачет я получил два балла, и оставшиеся несколько месяцев школы меня поносили за это, одновременно вручая грамоты и подарки за общественную работу, что было постоянной темой для местных шутников, и не только в моем классе. По истории в аттестат я получил «четыре», хотя знал предмет на «пять с плюсом». В том числе и по этой причине поступил не туда, куда хотел, а куда смог. Окончил институт, отслужил в армии и неожиданно на одном из оживленных городских перекрестков столкнулся с Викторией Богуславовной. Я торопился, нервничал и хотел сделать вид, что ее не вижу. Но она заметила меня и закричала:
>– Виктор, Виктор, Виктор…
Что мне оставалось делать? Я остановился, повернулся, подошел и поздоровался. Она еще больше располнела, тяжело дышала и опиралась на палочку. Ей было жарко в душный июньский день. Она посмотрела на меня своим тяжелым взглядом и сказала то, что я от нее никак не ожидал:
– Я знаю, ты женился. Поздравляю и желаю тебе счастья.
Больше я ее никогда не видел. Потом, через одноклассниц, я узнал, что умерла она в ужасных условиях. Старая, немощная, она не могла передвигаться из-за своей полноты и умерла в одиночестве. Грустно – друзей она так и не нажила…
И меня даже полвека спустя никак не отпустит обида от этого: «У, гнида…»
Татьяна Мирошник
Если б было все равно, люди лазили б в окно…
1985 год. Выпускные экзамены в харьковской школе № 17. История и обществознание. Длинный стол, за которым сидят Марк Аронович Коган, наш учитель истории, директриса и учитель-ассистент. Перед ними тридцать три билета. В каждом по три вопроса. Захожу в класс в числе первых – я из хороших учениц. Беру билет. Переворачиваю: № 33… Подкашиваются ноги. Ни одного вопроса не знаю, но понимаю, что Марка Ароновича подвести не имею права. С замирающим сердцем иду за парту готовиться, сама не знаю к чему…
…Марк Аронович – яркая личность, удивительный учитель, фанатично преданный своему предмету. Уроки у него проходили как одно мгновение: интересно, увлекательно, с невероятными экскурсами, словно путешествия в прошлое. Но если кто-то пытался помешать ему вести урок, он устрашающе надвигался всей своей массой на провинившегося: «Я что-то не так сказал?!» Если ученик, отвечая, путался в датах и при этом хотел оправдаться, типа: не все ли равно, в каком году – в 1837-м или в 1838-м, глаза Марка Ароновича вспыхивали испепеляющим гневом. Звучала его знаменитая фраза: «Если б было все равно – люди лазили б в окно! Но ведь ходим…», – и весь класс хором добавлял: «…В двери!».
Острый на язык, он мог припечатать к стене любого. Была у нас в классе девочка, которая всегда терялась, когда выходила к доске. Ее ответы были похожи на какое-то блеяние. Марк Аронович вызывал ее к доске так: «Отвечать будет наша Козочка…». Так это прозвище к ней и приклеилось. Козочка представляла собой девушку 52-го размера, медленно плывшую между рядами парт к доске. На уроках Марка Ароновича все устные ответы – у доски, лицом к классу. С места отвечали разве что совсем кратко – «да» или «нет». Однажды Козочка опростофилилась. Наспех прочитав несколько строк в учебнике, стала отвечать: «Петр Первый боролся с ворами, взяточниками и конокрадами…» Марк Аронович, подняв брови, удивленно взглянул на ученицу:
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Эта книга — о жизни, творчестве — и чудотворстве — одного из крупнейших русских поэтов XX пека Бориса Пастернака; объяснение в любви к герою и миру его поэзии. Автор не прослеживает скрупулезно изо дня в день путь своего героя, он пытается восстановить для себя и читателя внутреннюю жизнь Бориса Пастернака, столь насыщенную и трагедиями, и счастьем. Читатель оказывается сопричастным главным событиям жизни Пастернака, социально-историческим катастрофам, которые сопровождали его на всем пути, тем творческим связям и влияниям, явным и сокровенным, без которых немыслимо бытование всякого талантливого человека.
«Литературная работа известного писателя-казахстанца Павла Косенко, автора книг „Свое лицо“, „Сердце остается одно“, „Иртыш и Нева“ и др., почти целиком посвящена художественному рассказу о культурных связях русского и казахского народов. В новую книгу писателя вошли биографические повести о поэте Павле Васильеве (1910—1937) и прозаике Антоне Сорокине (1884—1928), которые одними из первых ввели казахстанскую тематику в русскую литературу, а также цикл литературных портретов наших современников — выдающихся писателей и артистов Советского Казахстана. Повесть о Павле Васильеве, уже знакомая читателям, для настоящего издания значительно переработана.».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Флора Павловна Ясиновская (Литвинова) родилась 22 июля 1918 года. Физиолог, кандидат биологических наук, многолетний сотрудник электрофизиологической лаборатории Боткинской больницы, а затем Кардиоцентра Академии медицинских наук, автор ряда работ, посвященных физиологии сердца и кровообращения. В начале Великой Отечественной войны Флора Павловна после краткого участия в ополчении была эвакуирована вместе с маленький сыном в Куйбышев, где началась ее дружба с Д.Д. Шостаковичем и его семьей. Дружба с этой семьей продолжается долгие годы. После ареста в 1968 году сына, известного правозащитника Павла Литвинова, за участие в демонстрации против советского вторжения в Чехословакию Флора Павловна включается в правозащитное движение, активно участвует в сборе средств и в организации помощи политзаключенным и их семьям.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Трудно найти человека, который бы не вспоминал пережитые им 90-е годы прошлого века. И каждый воспринимает их по-разному: кто с ужасом или восхищением, кто с болью или удивлением… Время идет, а первое постсоветское десятилетие всё никак не отпускает нас. Не случайно на призыв прислать свои воспоминания откликнулось так много людей. Сто пятьдесят историй о лихих (а для кого-то святых) 90-х буквально шквалом ворвались в редакцию! Среди авторов — бывшие школьники, военные, актеры, бизнесмены, врачи, безработные, журналисты, преподаватели.
…Воспоминания о войне живут в каждом доме. Деды и прадеды, наши родители – они хранят ее в своей памяти, в семейных фотоальбомах, письмах и дневниках своих родных, которые уже ушли из жизни. Это семейное наследство – пожалуй, сегодня самое ценное и важное для нас, поэтому мы должны свято хранить прошлое своей семьи, своей страны. Книга, которую вы сейчас держите в руках, – это зримая связь между поколениями.Ваш Алексей ПимановКаждая история в этом сборнике – уникальна, не только своей неповторимостью, не только теми страданиями и радостями, которые в ней описаны.
Нет лучше времени, чем юность! Нет свободнее человека, чем студент! Нет веселее места, чем общага! Нет ярче воспоминаний, чем об университетах жизни!Именно о них – очередной том «Народной книги», созданный при участии лауреата Букеровской премии Александра Снегирёва. В сборнике приняли участие как известные писатели – Мария Метлицкая, Анна Матвеева, Александр Мелихов, Олег Жданов, Александр Маленков, Александр Цыпкин, так и авторы неизвестные – все те, кто откликнулся на конкурс «Мои университеты».
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.