Школа ведьм - [5]

Основатель университета магии и чародейства, Великий Прорицатель, Вестник Богов, Сын Звезд, заслуженный кощей Российской Федерации, Аполлон Альбертович Фонвизин, еле сдерживая зевоту, выслушивал ежедневный утренний отчет секретаря.

— Двое студентов третьего курса Скуратов и Чуриков, на практике по выработке живой воды в качестве побочного продукта выделили чистый спирт, а профессор Зайка, проявив преступную халатность, вышел из лаборатории, простите…  в уборную, оставив студентов одних, что повлекло за собой ужасные, не побоюсь этого слова, последствия, взбудоражившие сознательных товарищей. — Вещал маленький толстый человек с красным лицом, одетый в зеленый полосатый костюм. — Напившись до, извиняюсь, поросячьего визга, они оставили свою лабораторию, извиняюсь, шлялись по этажам, творили галлюцинации некультурного содержания, смущая работников, а под конец затеяли драку с охранной первого корпуса! — Что вы хотите, Арбузов? — Устало осведомился Аполлон Альбертович.

В маленьких глазках Тараса Тарасовича Арбузина загорелся недобрый огонек надежды.

— Отстранить Зайку от занимаемой должности. — Предложил он высоким, почти превратившимся в писк голосом.

— Это невозможно. Сергей Борисович Зайка — выдающийся работник. Он сообщил мне на днях, что занимается важной проблемой воздействия элементарного магического поля на неодушевленные предметы.

— Но это же нелепица, Аполлон Альбертович! Зачем изучать подобный вздор? Нужно изучать оборотней, вампиров всяких надо, духов вызывать, как остальные сотрудники…

— HЖrt, в человеческом невежестве весьма утешительно считать за вздор то, чего не знаешь. Так сказал мой великий однофамилец Денис Иванович в своем бессмертном произведении.

— Но…  — Пискнул секретарь.

— Считайте эту тему закрытой. Можете продолжать свой отчет.

— Экспериментально — исследовательская группа…  — Обреченно начал Арбузин.

— Сколько?

— Двое: Жан Полевский и Николай Ким. Работали с доставленным вчера джином на предмет построек небольших дворцов, с последующим использованием оных в качестве новых лабораторий…  Хилые джины пошли, несознательные. То ли фундамент не выдержал, то ли крышу не укрепили…

— Encore… «-Многозначительно изрек Фонвизин и задумался.

— Что, простите? Я, извиняюсь, к языкам способности не имею.

— Опять! Опять новые жертвы. И страшно подумать, что может еще произойти…  может…  Ах, ну да, позовите ко мне доцента Блоха.

Тучный секретарь вышел из комнаты. Было слышно, как он устраивается в скрипучем кожаном кресле, что-то ворча, набирает номер телефона и, откашлявшись, орет хорошо поставленным басом. — Дубинин! Что за голоса? Почему посторонние в кабинете? Какой домовой? Домовые это к бабе Зине…  Гоните его к чертовой матери! Вы Дубинин не ответственно относитесь к должности, вы у меня смотрите энкора, значит, повториться…  Не кора, а энкора, опять по иностранному значит! Вы, Дубинин мне здесь цирков не устраивайте, мы тут не клоуны, мы тут серьезными вещами занимаемся. Позовите ко мне Блоха. Как? Это вы у меня, Дубинин, спрашиваете? Духа пошлите, приведение какое-нибудь, из старых составов экспериментально — исследовательской… да…  все равно без дела по корпусам летают, сплетничают. Все, Дубинин, действуйте, значит.

* * *

Василий Блох неуверенно постучался.

— Да, Василий, заходите. — Послышался низкий уверенный голос.

Парень поморщился. — Противный старикан, — подумал он. — Я же просил называть меня Василиском! Поскорей бы ты сдох!

— Доброго вам здравия, Аполлон Альбертович!

— Заходи, не стой в дверях.

Василий прошел в комнату, шелестя черной мантией. В то время как остальные сотрудники университета предпочитали обычную одежду, Блох любил облачаться в длинные плащи, мантии и роскошные костюмы.

Фонвизин занимался полировкой своего кресла.

— Какое красивое у вас кресло, Аполлон Альбертович! Новое?

Старик довольно кивнул. Он был заядлым коллекционером инвалидных кресел. И если у английской королевы Елизаветы II три комнаты полностью заполнены нарядами, то коллекция Фонвизина занимала целые залы. И каких только изобретений не было в ней! Были кресла, самостоятельно шагающие по лестнице, кресла с магнитофонами, кресла с телевизорами, с компьютерами, с телефонами, кресла на пульте управления, снабженные мини барами, кресла с аппаратами для массажа, и даже, поговаривали, одно летающее кресло.

— До меня дошли слухи, Василий Борисович, что вы занялись разработкой нового проекта…

Аполлон Альбертович нажал на кнопку, и кресло подняло его так, что Фонвизин стал одного роста с Блохом.

— Да, — Василий долго ждал этого разговора. — Я бы хотел, чтобы вами была оказана мне возможная помощь.

— C'est difficile. «Я уже одобрил проект Зайки и пообещал спонсировать его исследование. Наш университет еще окончательно не встал на ноги, чтобы разбрасываться деньгами.

— Но неужели два столь разумных мужа не смогут найти решение, удовлетворяющее интересам обоих?

— Raro senex mutat sententiam. Это значит — старик редко меняет мнение. Но я слушаю тебя. Фонвизин опустил кресло и выжидающе сложил руки на коленях.

— Вам, многоуважаемый Аполлон Альбертович, известно, что модель нашего мира несовершенна. Еще наш астроном Фридман обнаружил, что вселенная не стационарна. Она должна или расширяться или сжиматься. Мир находиться в движении. Он соприкасается с другими мирами, существуют точки прикосновения, а иногда, даже, и точки, а, может, и плоскости пересечения. Отсюда то, дорогой, Аполлон Альбертович, и возникают сказки, легенды, сны. Люди? Человек ничего не может придумать сам. Он не способен на это. Все наши мысли есть всего лишь отражения окружающей нас действительности, услышанного или увиденного. В нашем мире живут и действуют две силы — реальность и магия. Отвергнем на время теорию о борьбе добра со злом, как мы знаем ни того, ни другого не существует в чистом виде. В прочной плоскости реального мира происходят временные вспышки магии. Это способствует энтропии. По Клаузиусу энтропия — жизнь вселенной. Однако, энтропия в нашем мире не так уж и велика, понизим ее еще немного, и…  бац! Наш замкнутый мирок откроется! Откроется портал, чтобы избавиться от избытка преобладающей силы! Уйдет часть реальности и на ее место явиться великая магия…