Школа штурмующих небо - [36]

— Леонид Николаевич, скоро петухи прокричат. Иди-ка ты, раб божий, в землянку, всхрапни перед полетами. С монтажом без тебя управимся. А ты нам за это, когда Гитлера разгрохаем, чарку горилки поднесешь. Иди, не трусь…

Друзья не подвели. Возвратясь к «Ути» на рассвете, я нашел его приведенным в порядок по всем параграфам наставления инженерно-технической службы. Оформил, значит, документацию, опробовал мотор и пошел докладывать летчику, что самолет к полету готов.

Летчик не поверил. Обычно два-три дня уходило на замену мотора.

— Шутишь, Кравцов? — и, надевая на ходу облупленный шлем, побежал впереди меня к капониру.

В тот день мой командир даже во время заправок не вылазил из «Ути», разве что за маленькой надобностью, и провез на отработку разных упражнений КУЛПа 15 курсантов. Трое из них к вечеру полностью закончили программу и убыли на фронт.

У всех нас, механиков, в то время машины не блистали здоровьем. Быстро устранять дефекты помогали нам полевые авиаремонтные мастерские (ПАРМ). Не могу не вспомнить добрым словом рядового пармовца Федю Зуган. Вот уж истинно был мастер на все руки. Он и клепальщик, и сварщик, и слесарь. Никто не видел, чтобы Федя отдыхал. Он, словно заводной, бегал с инструментальным ящичком от самолета к самолету по вызовам механиков и с великой любовью прикладывался ко всякой работе.

Еще рядовому пармовцу Лягуше (имени его не помню) хочется поклониться в эти дни. Лягуша прослыл среди нас мастером по дереву, потому что умел лучшим образом заживить самый безобразный перелом крыла и фюзеляжа. А по вечерам солдат, усаживаясь поближе к печке, чинил нам обувь…».

Отряд, в котором работал техником звена Дмитрий Александрович Брусовцев (теперь майор технической службы в отставке), командование, за неимением лучшего места, посадило на выгоне для скота, далеко за селом. Технический состав квартировал в будке колхозного сторожа, поскольку она находилась рядом.

Если в «сторожке» собирались все техники, они могли отдыхать только стоя. Стоя спать невозможно. Человеку нужно обязательно лечь и вытянуться во весь рост, хоть раз в неделю, иначе он упадет и не встанет.

Техникам находчивости не занимать. Зимой они построили себе хоромы в снегу, спрессованном сорокаградусными морозами, под боком у своих самолетов. Снеговые домики обогревали лампами «АПЛ-1», а входы завешивали старыми самолетными чехлами.

Отряд эксплуатировал истребители «ЯК-7». Моторы у них имели серьезный заводской дефект. После нескольких часов работы на редукторе, где сидел воздушный винт, появились трещины.

В один из морозных дней Брусовцеву пришлось заменить сразу два мотора. Два самолета в звене сразу были выключены из плановой таблицы — механика Андреловича и Симакова. Старший техник бросил на помощь Симакову и Андреловичу свои людские резервы и придвинул к месту работ все имеющиеся в его распоряжении обогревательные приборы. Ртутный столбик показывал — 40. К вечеру он укоротился еще на 5 градусов. И все же к утру оба «ЯК-7б» с новыми моторами вышли на старт.

В то же самое время меняли моторы и в звене техника-лейтенанта Бориса Кротова. Ночью Кротов, сам промывая детали в бензине, сильно промочил куртку и побежал в снеговой домик погреться. Он так замерз, что забыл об элементарных мерах безопасности, обнял горевшую в снежном домике АПЛ — авиационную полярную лампу — и тут же занялся огнем.

Поблизости работали его подчиненные и Брусовцев со своими механиками. Они поймали ремонтника, метавшегося горящим по степи, свалили, втоптали в снег и только так и смогли погасить на нем пламя.

На лице и руках у Бориса Кротова остались сильные следы ожогов. Однако он лишь утром, когда все самолеты звена поднялись в воздух, отправился в санчасть за медицинской помощью.

О труде технического состава, эксплуатационниках, оружейниках, прибористах-девушках, о их героическом труде в войну, в глубоком тылу люди еще напишут книгу…

В сорок третьем году училище принял участник обороны Севастополя Герой Советского Союза полковник Николай Александрович Наумов. Его заместителем по политической части стал участник гражданской войны и боев с белофиннами генерал-майор Николай Васильевич Звягинцев.

Оба они старались внести дух новаторства в методику обучения летному мастерству. Оба поощряли, поддерживали полезную инициативу в практической работе инструкторов. За короткий срок училище дало фронту немало отлично подготовленных воздушных бойцов.

В том же сорок третьем году личный состав собрал средства на постройку торпедных катеров. В Государственный комитет обороны была отправлена следующая телеграмма:

«Личный состав училища собрал и внес на строительство торпедных катеров 225 000 рублей наличными и 1 062 000 рублей облигациями Государственных займов. Сбор средств продолжается…».

В Борском, как и в Ейске, авиаторы занимались не только своими делами. Они помогали колхозам в проведении посевных и уборочных работ. Выступали на полевых станах с лекциями и концертами художественной самодеятельности. Но, разумеется, забота о летных кадрах всегда оставалась главной их заботой. Здесь каждый человек до последних сил стоял на своем посту. А кончались силы — по-чкаловски на одном самолюбии продвигались к цели.