Школа - [15]

– Алло, Лену можно?

– Да, сейчас.

Слышно, как-онаорет: «Ленка! Иди, это тебя».

– Алло.

– Привет, это Сергей. Помнишь меня – мы договаривались сегодня в семь около «Октября»?

– А… Понимаешь, мы поздно с дачи приехали…

– Ну, вообще-то, еще не так поздно.

– Да, но я устала…

– Давай тогда я сам подойду к твоему дому.

– Ну, давай… Это дом рядом со «Спорттоварами». Пятиэтажка. Крайний подъезд со стороны «Спорттоваров». Я выйду из подъезда.

– Хорошо.

Подхожу к ее дому. У крайнего подъезда сидят на скамейке старухи. Я спрашиваю:

– А в этом подъезде девушка Лена на каком этаже живет?

– На пятом. – Старухи лыбятся, вроде как им за счастье помочь пацану. Типа, потом не будут обсерать меня и ее.

– Спасибо.

Захожу в подъезд – он такой, как и наш: по три квартиры на площадке, только между этажами – выступы под окнами, и на них можно сидеть. Сажусь на выступ между четвертым и пятым и жду.

Открывается дверь – квартира номер пятнадцать. Выходит баба – довольно высокая, в длинной юбке и серой кофте. Нормального, в общем, вида: не супер, но и не чмошная.

– Привет, ты Лена?

– Да. А ты, значит, Сергей. Как ты узнал, что я на пятом живу?

– Бабки внизу сказали.

– А…

Стоим на площадке. Пахнет жареным салом. В какой-то квартире баба орет:

– Ты что, совсем дурак? Смотреть надо, что делаешь.

Ленка говорит:

– Давай уже никуда не пойдем, просто посидим здесь, а? Я устала на даче.

– Ну давай. Что, любишь на дачу ездить?

– Терпеть не могу. Но приходится – родителям помогать.

– Меня мои родоки тоже заставляли, но я сказал – не поеду, и не езжу.

Она садится на выступ рядом со мной. Надо что-то сказать или спросить, а что сказать, не знаю. Задаю мудацкий вопрос:

– В каком ты классе?

– В большом.

Мы так всегда говорили, когда были малые – хотели повыделываться, типа, уже большие.

– В десятый перешла, да?

– Ага.

– И я тоже.

– А в какой ты школе?

– В семнадцатой, на Рабочем. Слышала?

– Нет.

– А кого-нибудь знаешь с Рабочего?

– Так, можно сказать, никого.

– Мы – враги, знаешь? Если меня поймают здесь, на Мир-2, то надают по башке.

– Сейчас лето, пацаны разъехались.

– Это хорошо.

– А ты за Рабочий часто лазишь?

– Ну, так. Как все пацаны.

– Расскажи мне что-нибудь.

– Что тебе рассказать?

– Не знаю. Что-нибудь интересное.

– Ну, это… Ничего особо интересного… Так, в футбол играем с пацанами, иногда выпьем по тридцать капель, само собой… А, вот – могу рассказать, как физика своего чуть не грохнул в восьмом классе.

– Что, серьезно?

– Ага. Он меня после уроков оставил – я формулы на парте написал перед контрольной, а он засек. За контрольную – двойку, и говорит, чтоб пришел еще после уроков и вымыл парту. Я б не пошел, но тут как раз Гнус в кабинет забежал, директор наш. Услышал и говорит: чтоб пришел обязательно, я прослежу. Ну, думаю – ладно, приду. Пришел, взял тряпку, намочил. Шариковая ручка плохо отмывается, но, в общем, вымыл. А физик говорит: помоги мне еще одну работу сделать. А он что-то там в кабинете своем переделывал. Показывает на штырь в стене, под потолком – на нем раньше экран висел. Говорит – помоги, типа, отпилить, и дает ножовку по металлу. Ну, я лезу на лестницу, а он ее, типа, держит, чтоб я не упал. Я себе пилю, а он трындит, как в шахте работал до института и как там ему классно было. Я пилю, особо не спешу, а штырь толстый – сантиметра два или больше, думаю про свое. Не заметил, как отпилил почти весь. Тут штырь резко отламывается-и вниз, физику чуть не по голове – может, сантиметр какой. А штырь тяжелый – килограмма два. Физик сразу и не понял, в чем дело – тормозной мужик. Смотрит на меня, потом на пол, на штырь этот, потом начинает вопить – типа, я его чуть не убил, а у него дети малые, никакой техники безопасности, если б я в шахте работал, то меня б самого давно убило.

Ленка хохочет.

– И что, ты всегда такой?

– Какой?

– Ну, опасный.

– Не, не всегда.

– А учишься хорошо?

– Не-а, так себе. До девятого хорошо учился, без троек.

– И я тоже до девятого. А потом как-то лень стало…

Она улыбается.

Щелкает замок, открывается дверь шестнадцатой квартиры. Выходит пацан в шортах и белой майке. В руке – бутылка шампанского. Сбегает вниз по лестнице, на ходу кивает Ленке головой.

– Привет.

– Привет.

Хлопает дверь подъезда. Я спрашиваю:

– Твой сосед?

– Ага. Студент. В пединституте, на четвертом курсе.

Она поворачивается к окну, я тоже. Внизу стоит белая «тройка», в ней несколько человек. Пацан садится сзади, и тачка отъезжает.

Я говорю:

– Сейчас бы шампанского – за счастье.

– Да, я б тоже не отказалась. – Она улыбается.

– А я думал – ты не пьешь.

– Почему это ты так думал?

– Ну, так просто.

– Вообще, если шампанского или вина, то да, с удовольствием, а водку – не люблю.

В подъезде уже темно. Сидим молча. Не знаю, про что еще говорить.

– Вообще, скучно летом, – говорит Ленка. – Заняться нечем. Скорей бы сентябрь – «Резонанс» откроется.

– Ходишь на дискотеки в «Резонанс»?

– Ага, хожу.

– Часто?

– Как когда. Бывает – каждую неделю.

Снова молчим, потом я говорю:

– Давай как-нибудь опять встретимся, погуляем. Можно завтра.

– Нет, завтра я не могу. Давай послезавтра, часов в шесть.

– Я за тобой зайду.

– Прямо сюда, в пятнадцатую?