Школа гейш - [86]

Ладно. Не уродлива, и на том спасибо.

Она подлила ему саке, бросив долгий и восторженный взгляд из-под длинных ресниц. В раскосых глазах сверкнули оранжевые искорки, и Акио снова вспомнил другие глаза – огромные, черные и блестящие, как отражение звездного неба в водах озера.

Черные. Без единого всплеска магического пламени.

Благодарно кивнув девушке, он мгновенно потерял к ней интерес. Она помялась рядом еще с полминуты и исчезла – так же неслышно, как и появилась.

Послушна и не болтлива. Уже хорошо.

Горо отхлебнул теплой жидкости, закатил глаза и причмокнул.

– Попробуй саке, мой друг. Не хуже, чем у матушки Хасу. – В его заплывших жиром глазках на мгновение вспыхнуло и погасло оранжевое пламя. – Кстати, ты слышал эту изумительную историю о новенькой гейше? Той самой красотке, которую ты перекупил у меня неделю назад?

Генерал медленно повернул к Горо закаменевшее лицо.

– Какую историю? – очень холодно спросил он.

Толстяк захихикал:

– На прошлой неделе она отказалась стать твоей наложницей, на этой разочаровала другого самурая. Он тоже вроде тебя – захотел выкупить девчонку после того, как кувыркался с ней всю ночь. А она – ни в какую. Малышке мало одного нефритового жезла, она хочет каждый вечер иметь новый. Надо будет наведаться в «Медовый лотос», распробовать, чем же девочка так хороша. Но выкупать я ее точно не стану. – Он засмеялся утробным булькающим смехом.

Акио оттолкнул чашу с саке так резко, что напиток пролился на стол, и вскочил.

– Куда ты, мой друг?

– Дела, – сквозь зубы выговорил генерал, с трудом удерживаясь, чтобы не заехать по круглой, как рисовая лепешка, физиономии. – Поговорим на Кобу.

Только у порога «Медового лотоса» он пришел в себя и сумел хоть немного обуздать владевшее им бешенство. Акио сам не сумел бы сказать, что вызвало его ярость – напоминание о давешнем позоре, обещание Горо купить Мию…

Или тот факт, что кто-то другой обладал ею вчера.

Другой мужчина видел ее наготу, прикасался к нежной коже, ласкал и слышал в ответ благодарные вздохи и вскрики. Искренние – девочка словно не умела лгать телом. Перед другим она, краснея, раздвигала бедра, принимала в себя…

И она отказалась наутро стать наложницей этого другого. Так же, как до этого отказала Акио.

Значит, дело не в нем. Горо прав – Мия просто хочет быть шлюхой. Подстилкой для любого, кто купит ее.

Ненавидя себя за то, что делает, генерал шагнул в ворота «Медового лотоса».

Едва стукнула створка двери, отсекая их от внешнего мира, Мия бросилась самураю на шею.

– Ты… ты… – бормотала она, всхлипывая и тиская гостя. – Куда ты ушел? Я боялась, что больше никогда тебя не увижу.

– Тише, тише, девочка, – растроганно пробормотал тануки. – Мне тоже тебя не хватало. Ну что ты плачешь, Мия-чан? Подумаешь, загулял. В первый раз, что ли? Не надо так рыдать, не то ваша «матушка» решит, будто я над тобой издевался, потребует компенсации, а я гол и нищ, как положено любому уважающему себя монаху. И стражники бросят меня в яму, а я только что оттуда и обратно совсем не тянет…

– Ой! – Мия испуганно отпрянула и посмотрела с испугом. Потерять друга теперь, когда она только-только встретила его, было невыносимо. – Тебе нужны деньги? У меня есть…

Она плохо представляла, что делать с деньгами, тем более такими огромными, поэтому закопала золотой рё, подаренный сумасшедшим самураем, на заднем дворе.

Дайхиро фыркнул и разгладил усы:

– Чтобы я не достал денег?! Тем паче в столице. К твоему сведению, Мия-чан, тут по улицам гуляет столько золота, что я мог бы купить весь чайный домик и пару окрестных, будь у меня такое намерение.

От этого хвастливого утверждения Мие стало жутко. Сёгун не отличался терпимостью к преступникам – пойманным карманникам рубили руки. А самурай, схвативший «щипача» на горячем, мог и вовсе рассечь неудачливого воришку надвое, и никто бы не сказал и слова против.

– Ты украл деньги? – шепотом спросила она.

– Позаимствовал, – поправил тануки. – Всего-то семьдесят момме, чтобы повидаться с Мией-чан – кто бы иначе пустил меня сюда? Ну, не надо смотреть с таким ужасом. Уверен, тот купец был счастлив одолжить их для такого благого дела. Это ведь почти то же самое, что пожертвовать на храм.

Мия вцепилась в Дайхиро.

– Поклянись, что больше не будешь воровать! – потребовала она.

– Кто говорит о воровстве, Мия-чан? Я всего лишь занял немного серебра… Ай, не надо так меня сжимать, не то мои бедные ребра треснут под натиском силы твоей любви.

Девушка ослабила хватку, засмеялась, потом снова заплакала, ни в какую не желая выпускать друга из объятий. Дайхиро продолжал балагурить над ухом – такой живой, такой настоящий и родной. И впервые за прошедшие месяцы Мия поверила, что все будет хорошо.

Потом они сидели у низкого столика, ели фрукты, пили – тануки саке, Мия чай, потому что «рано тебе саке, Мия-чан, ты еще маленькая», – и болтали. Мия, затаив дыхание, слушала рассказ оборотня о выпавших на его долю злоключениях.

– И вот теперь я должен найти какую-то женщину, которая пропала шестнадцать лет назад. – Тануки развел руками, словно рыбак, демонстрирующий размер небывалого улова. – Ничего не зная, кроме происхождения и имени, которое она, скорее всего, сменила. Уже неделю прыгаю по столице. Задачка…