Оставив их наслаждаться приятным завершением ужина, я вернулась на кухню, выложила остатки жаркого на тарелку и торопливо, почти не чувствуя вкуса, проглотила. Нужно было спешить обратно. Задержусь чуть больше, чем на пару минут – тетка опять раскричится.
Когда почтенное семейство сыто выплыло из столовой, я убрала со стола, перемыла посуду, разложила остатки продуктов из корзин по местам. Сгребла в охапку подсохшее пальто и туфли и наконец побрела в свою комнату. Прикрыв за собой дверь, я едва не расплакалась от облегчения. Но даже на то, чтобы плакать, нужны силы, а у меня их не было. Ноги гудели, руки ныли, в висках стучало.
Сгрузив вещи на стул, я стащила с себя платье, впитавшее кухонные запахи, бросила его поверх пальто и упала на кровать. Завтра нужно затеять стирку. И привести в порядок пальто и туфли…
Завтра. Все завтра.
Как же я устала…
Я поднесла руку к лицу, аккуратно сложила пальцы, сосредоточилась – и в ладошке засиял алый огонек.
Я смотрела на него почти с нежностью и с неясной надеждой.
Магия.
У меня есть магический дар.
Это открытие я сделала неожиданно для самой себя. Однажды, когда тетка особенно меня допекла, я влетела в свою комнату и в сердцах пробормотала: «Чтоб тебе сгореть! Тебе и всему твоему дому!»
И тогда неяркий огонек впервые вспыхнул в моей ладони. Я изумленно смотрела на него, не понимая, что случилось и что бы это значило. Разумеется, поджигать дом я не собиралась…
Но огонек был. Магия… Настоящая магия. Какая от нее может быть польза? Я понятия не имела. У нас в роду никогда не было магов. Да даже сама мысль о том, что я маг, долго не укладывалась в голове. Она словно залетела из другого мира, загадочного и непостижимого.
Я относилась к огоньку как к самому главному своему сокровищу. Как к единственному другу…
Гресильда об этом не знала, и не должна была узнать. Одному богу известно, что жадная тетка придумает, когда выяснит, что у неё под боком – настоящая магесса.
– Магесса… – едва слышно произнесла я, смакуя, перекатывая каждый звук на языке, и счастливо вздохнула.
Через полгода мне исполнится восемнадцать. Я стану совершеннолетней, получу бумаги и смогу уйти из этого дома… И обязательно постараюсь поступить в академию магии. Когда-нибудь…
Нужно просто потерпеть. Совсем немного. Я обязательно выдержу, а потом
Я погасила огонек, повернулась на бок и закрыла глаза.
С утра в доме творилось что-то не то.
Вернее, сперва все шло как обычно: я поднялась на рассвете, вымыла первый этаж, приготовила и подала завтрак.
Вот тут-то и начались странности.
Я немного задержалась – внесла поднос в столовую позже на несколько минут – и уже готовилась к воплям про собственную нерасторопность, лень и умирающего сира Татрака. Но их не было!
Гресильда молча уткнулась в свою тарелку. Ни поджатых губ, ни гневных взглядов. Наоборот, она казалась чем-то страшно довольной. И это слегка пугало.
Дальше больше. После завтрака тетка не стала по своему обыкновению перечислять кучу поручений, которые мне следовало немедленно исполнить. Вместо этого она торжественно заговорила:
– Отправляйся в свою комнату. Отдохни как следует и нарядись в лучшую одежду….
Отдохнуть? Я не ослышалась?! Что происходит, а?
– …К четырем пополудни будь готова, – Гресильда окинула меня оценивающим взглядом, поморщилась и недовольно добавила: – Да приведи себя в порядок! Стыдно ходить растрепанной!
Я опешила. До сих пор ей и дела никакого не было до того, как я выгляжу. Наоборот, стоило тетке заметить, что я всего лишь заколку симпатичную прицепила к волосам, она начинала злиться. А ну как ее драгоценный Татрак глаза сломает, глядя на такую красоту!
Между прочим, злилась Гресильда совершенно напрасно. Ее муж меня даже не замечал. Единственное, что его волновало, – чтобы еда, обильная и вкусная, вовремя появлялась у него под носом. А уж кто ее подает – кому вообще это может быть интересно?
– Что застыла? – привычно рявкнула Гресильда. – Ступай!
Я сгребла грязную посуду, отнесла ее в кухню и отправилась в свою комнату, недоумевая, что стряслось с предсказуемой теткой. Отдохни, нарядись…
Хотя… Может, она просто ждёт гостей, перед которыми необходимо показать, что сиротка племянница как сыр в масле катается.
Как бы там ни было, я с удовольствием проспала два часа. Потом встала, позевывая, подошла к шкафу и открыла его.
– Нарядись в лучшую одежду… – передразнила я, разглядывая несколько платьев, болтавшихся на вешалках. Будто мне действительно есть из чего выбирать.
Вздохнув, протянула руку и вытащила одно из них. Не то чтобы оно было особо нарядное или шикарное, просто не так истрепалось, как остальные.
Я умылась, оделась, уложила волосы перед мутным зеркалом. И принюхалась. Пахло чем-то очень вкусным. И явно с кухни.
«Но я здесь. Значит, это Гресильда что-то готовит? – мелькнула шальная мысль. И тут же исчезла. Потому что дверь распахнулась, и на пороге появилась Гресильда собственной персоной. Придирчиво оглядела меня с головы до ног и нахмурилась:
– Нет, это никуда не годится. Ступай-ка за мной.
Она привела меня в свою гардеробную и заставила достать длинный короб с верхней полки. В нем лежало… платье. Ярко-красное, всё в оборках и воланах, с искусственными аляповатыми цветами по вороту… Жуть.
