Шкаф с ночными кошмарами - [2]

Они говорили о школьной форме, о погоде. Селена постоянно называла меня по имени, очевидно стараясь включить в беседу. О погоде спросила я, и собственный голос показался мне противным и чрезмерно сдержанным на фоне веселых и звонких голосов новых знакомых.

– Не то слово. Да я солнца уже сто лет не видела, посмотри, какая у нас кожа бледная!

Скалларк мне понравилась, она совсем не стеснялась незнакомой обстановки и была уверена в себе. Когда Селена и Кира отправились за обедом, Сьюзен и Скалларк окружили меня, завалив вопросами о спорте и учебе. Я толком ничего не могла ответить, так как не участвовала в соревнованиях.

– Ты не пловчиха? – изумились девушки.

Я покачала головой.

– Нет, я не плаваю. У нас же мужская команда.

Они переглянулись.

– У тебя хорошее тело, наверное, ты много бегаешь?

Я кивнула, не вдаваясь в подробности. Я была сконфужена таким пристальным вниманием к своей персоне. В школе у меня не было ни друзей, ни врагов, я мало с кем общалась.

– Какой красивый парень.

Я проследила за взглядом Сьюзен и увидела юношу, сидящего через два столика от нас. Волосы у него были светлые, всклоченные; на плечах свободно висела клетчатая рубашка. Он сидел спиной ко мне, но приятель светловолосого, заметив мой взгляд, кивнул мне, и я, кивнув в ответ, немедленно отвернулась. Меня вновь застали врасплох.

– Это Ной Эллисс, – сказала Селена, появившись за моей спиной с нагруженным подносом. У Киры был точно такой же. – Он очень классный!

Селена произнесла «очень классный» таким тоном, будто это разом описывало Ноя Эллисса. При этом подруга поиграла бровями, а девушки рассмеялись. Все, кроме Киры.

– Да, он неплох, но я не люблю блондинов.

– Ну не такой уж он и блондин, – насупилась Сьюзен, – у него волосы чуточку светлее моих.

– Сьюз, – Скалларк оценила ее тяжелым взглядом и дернула за прядь из-под шляпки. – Он самый настоящий блондин. И глаза у него голубые. Садясь за столик, он на несколько секунд задержался взглядом на нас. И даже улыбнулся мне.

– И подмигнул, – добавила Сьюзен, помахав кончиками пальцев в сторону столика парней.

Я больше не оборачивалась и вообще отключилась, пока Кира мрачно не объявила, глядя куда-то мне за спину:

– И Леда пришла. – Я повернула голову и увидела высокую длинноволосую блондинку с профессиональным фотоаппаратом, висящим на шее на длинном ремешке. Волосы у девушки были белые, как у Снежной королевы, и Селена не преминула это прокомментировать:

– Никогда не видела таких белых волос у людей. Как-то жутко.

– А брови у нее темные, – заметила Кира, – наверное, красится.

– Сомневаюсь, что Леда красится, – заметила Сьюзен. – И брови у нее не такие уж и темные.

– Опять началось, – с досадой пробубнила Скалларк, делая большие глаза. – Вы можете прекратить препираться? Я устала, и из-за вас у меня пропал аппетит. Какая разница, красится Леда или нет?

– Могу поспорить, что нет, – продолжала стоять на своем Сьюзен. Ее голос был все таким же нежным, но во взгляде читалось упрямство. – Она и в детстве была беловолосая, поэтому ничего удивительного. Она не красится.

– Давайте оставим ее в покое? – вновь предложила Скалларк. Она фальшиво улыбнулась нам с Селеной и покрутила у виска пальцем. Селена поинтересовалась:

– Так она из вашей школы?

– Учится в моем классе, – подтвердила Кира. – Терпеть ее не могу.

– Почему? – спросила я.

– Потому что она лицемерка, – бесцветным тоном ответила Кира. Сделав несколько глотков из своей бутылки, она продолжила, игнорируя взгляды подруг: – Я вижу людей насквозь, и потому ненавижу, когда мне лгут.

– Она это делает? – спросила Селена, удивившись. Видимо, жуткая беловолосая девушка все же не показалась ей лгуньей.

– Она притворяется милой и слабой. Она на самом деле не такая. У нее комплекс жертвы, вот что я хочу сказать. Она намеренно провоцирует ребят из нашей школы на жестокость.

– И что вы делаете? – спросила я, и тут же за нашим столиком как будто стало холоднее. Сьюзен и Скалларк нахмурились, глядя на меня так, будто я перешагнула невидимую границу.

– Мы, – сказала Кира с нажимом, – ничего не делаем.

– Ее отец – один из ведущих хирургов в больнице, – вставила Скалларк. Ее голос был бодрым и легкомысленным, и я подумала, что она пытается разрядить обстановку за столом. – В общем, лучше с ней не ссориться. Она не какая-то отмороженная девица, которая шатается по ночам и пьет пиво.

– Обычная девочка, – добавила Сьюзен, стрельнув глазами в сторону Киры, которая тут же нахмурилась. Я украдкой взглянула на Леду. Она держала в руках фотоаппарат и смотрела снимки. Худая, словно жердь, в черных легинсах и длинном бесформенном свитере белого цвета.

– Она ведь не в команде по плаванию? – спросила я.

– Нет, она наш фотограф, – сказала Скалларк. – Снимки с соревнований потом напечатают в газете.

– И она отлично рисует, – добавила Сьюзен. – Мы состоим в художественном клубе. Рисунки у нее отменные.

– Так давайте пригласим ее за наш стол? – воодушевилась Селена, словно не понимая, что это не очень хорошая идея. Кира не стала молчать и мрачно пробубнила:

– Лучше не стоит. Если бы она хотела присоединиться, то уже бы подошла.