Шишкин - [50]
Реализм, русская тема прорывались сквозь плотные стены Академии.
Напомним, к русским, историческим сюжетам прибегали такие преподаватели, как В. Шебуев, но в изображаемых ими русских людях пока не было русского характера, была иностранная заученная надуманность. Сказывалось господство чиновничества в Академии, порожденное длительным пребыванием на своих постах И. И. Бецкого, затем А. Ф. Лабзина.
Этот дух чиновничества претил и Шишкину, угадывающему это чиновничество во всей системе бюрократического аппарата России (вспомним слова его: «…а там чиновники, как и везде чиновники!!!!»).
Настроение его заметили родители.
«Меня удивляют ваши опасения касательно моей нравственности. — напишет он им в сентябре 1860 года, — вы боитесь, что, проживши в Петербурге четыре года, я переменился или даже мог испортиться нравственно. Относительно первого я действительно переменился, но не думайте, чтобы перемена эта вела к худшему— нет! Относительно второго, т. е. что я могу испортиться, я вам на это тоже скажу, что нет. Словом сказать, я все тот же, что и был в Москве и дома, и такой же точно и здесь. Петербургская жизнь с ее мишурой и прежде на меня не производила ровно никакого действия. Но в этой же самой жизни есть великолепные стороны, которые нигде у нас в России покамест встретить нельзя, и действие их так сильно и убедительно, что невольно попадешь под их влияние, и влияние это благотворно. Не принять и не усвоить и — значит предаться сну, и неподвижности, и застою».
Был Петербург чиновников, и были люди, болеющие за судьбу России.
Протест против чиновничьего, мертвого духа порождался знанием другой жизни — наполненной нравственными идеалами, искони народной. Не о том ли говорит и статья «Художники и студенты», хранящаяся в архиве Шишкина, которая, замечает искусствовед И. Н. Шувалова, «возможно, явилась плодом коллективного творчества группы студентов университета и учеников Академии, среди которых мог быть и Шишкин. В статье содержится призыв к молодым художникам войти в жизнь русского общества, заинтересоваться его судьбой…».
«Правду сказал один известный мыслитель, живопись есть немая, но вместе теплая, живая беседа души с природою и Богом», — думалось Ивану Ивановичу, и потому не терпелось выехать из города и оказаться на Валааме. Жизнь среди природы — жизнь прекрасно тихая и безмятежная.
18 апреля 1859 года, на экзамене, Шишкин получил золотую медаль второго достоинства. Воробьев наговорил ученику кучу комплиментов. Через три недели в актовом зале, в торжественной обстановке, под музыку, медаль была вручена ученику Академии. На медали было выбито: «Достойному».
«…2-я золотая медаль есть уже награда значительная и весьма важная к Вашему будущему, она допускает Вас к соревнованию достигнуть первой золотой, которая, можно сказать, для художников есть золотой ключ к дверям земного рая… соберите же теперь все Ваши силы и сделайте последний важный шаг, чтобы окончательно и навсегда упрочить за собой то, о чем Вы стремились в мечтах своих и к чему направлена была вся Ваша деятельность», — писал из Москвы Мокрицкий. Он верно угадывал состояние молодого человека. Достигнутый успех поощрял к новому успеху. Надежды волновали кровь, мечты возбуждали воображение, а страх за будущее заставлял удвоить, утроить силы в работе.
Шишкин так рвался на Валаам, что не счел нужным остаться на званый обед, который устраивал новый вице-президент, князь Гагарин, для знакомства с медалистами. Иван Иванович еще не подозревал, что с приходом этого человека многое изменится в жизни Академии. Да что там Гагарин, ему и до государя нет дела. («В воскресенье ждут государя. Он-то чем порадует?»)
О князе Григории Григорьевиче Гагарине Шишкин перед отъездом из Петербурга упоминает вскользь, но мы позволим себе несколько подробнее рассказать об этом человеке.
В молодости Г. Г. Гагарин пользовался советами К. Брюллова, с которым находился в дружеских отношениях. Жанрист и пейзажист, он много писал из кавказской жизни, проходя военную службу на Кавказе. Там же подружился с М. Ю. Лермонтовым. Серьезно изучал историю искусства, опубликовал ряд трудов. С конца пятидесятых годов проявил большой интерес к византийской живописи.
Сложившимся человеком пришел он в Академию и решительно принялся за ее реорганизацию. Именно Г. Г. Гагарин сурово обойдется с Ф. П. Толстым. Искусствовед Э. В. Кузнецова, автор книги о Ф. П. Толстом, вышедшей в наше время, выражая недоумение действиями нового вице-президента, делая вид, что не понимает существа происходящего, так пишет о последних месяцах пребывания Толстого в Петербурге перед вторым путешествием за границу: «Неудачи следовали одна за другой: балеты, отнявшие у художника много здоровья, сил и времени, так и не увидели свет; многие скульптурные и восковые работы, находившиеся в мастерской Толстого в Академии, были разбиты, так как без ведома художника князь Гагарин по неизвестным причинам распорядился освободить его мастерскую и выкинуть все произведения в коридор».
Причины известны. Мастерские чиновников от искусства Г. Г. Гагарин передавал ученикам. Он брался изгнать чиновничий дух из Академии.
В конце XVII века Россия корчилась в родовых муках социальной революции. Ломая и корежа православный московский быт, рождалась буржуазно-крепостническая Российская империя. На алтарь ее величия было принесено много жертв — от стрельцов до царского сына. Разгромом Московской Руси незримо дирижировали иностранные эмиссары — прежде всего иезуиты. Им удалось проникнуть на самый верх и взять под свое влияние царя Петра. Ради победы в борьбе за власть ему пришлось вступить в союз с иезуитами и всю жизнь нести этот тяжкий крест на своей совести.
Книга Льва Анисова повествует о жизни и деятельности известного мецената и коллекционера Павла Михайловича Третьякова, идеей которого «с самых юных лет» было «наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях». Эта мысль не покидала его «никогда во всю жизнь».Автор представляет нам своего героя глазами людей эпохи, в которую он жил. Перед нами предстают замечательные живописцы: И. H. Крамской, И. И. Шишкин, И. Е. Репин, целая плеяда не только русских художников, но и других представителей отечественной и мировой культуры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга писателя Л. М. Анисова о великом русском живописце Александре Иванове. Главный труд художника «Явление Мессии» — плод не только его личного религиозного чувства, но и результат глубоких размышлений над мировой и отечественной историей. Автору удалось найти и использовать многие ранее неизвестные биографические факты и архивные материалы о живописце.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.