Шипы Черного Ириса - [45]

— Я могу подобрать для тебя несколько вариантов сегодня же.

— Ищи дома с приличным подвалом и постройками. Желательно, как можно дальше от людей.

Стас очень нехорошо улыбнулся, предвкушающе. И я сразу догадалась, что обучение от Амадея не будет приятным.

— Я найду варианты.

— Нужны несколько вампиров с чувством такта, преданные тебе, чтобы мне не пришлось им объяснять, что меня не стоит злить.

Стас задумался.

— Такие есть.

— Отлично. Еще нужны сильнейшие твои птенцы.

— Зачем? — не понял сероглазый.

Амадей только выразительно зыркнул в мою сторону. Сероглазый подросток посмотрел на меня с такой жалостью, что мне стало страшно.

— И еще, я думаю, ты должен знать, я пригласил Эльзу!

— Нет! — взревел Стас. — Нет! Амадей, ты не мог меня так подставить! За что, преисподнии ради, за что?!

— Она уже согласилась учить это неуклюжее создание правилам поведения в нашем мире. А ты знаешь, что никто так не научит подавать себя, как она.

— Но… но… Эльза!

— Да, — спокойно кивнул вампир, наливая в свой бокал еще крови, — и умоляю, только без слез!

— Ты создал ее четыреста лет назад, а я все еще думаю, что это было сделано на зло мне!

— Я ей больше не Создатель. Она сама по себе, как истинная кошка, — эти слова Амадей произнес с неожиданной нежностью, с теплотой, которой от него я никак не ожидала.

— Отлично! Но сделай все, чтобы она ко мне не приближалась!

— Не могу, — сокрушенно вздохнул зеленоглазый. — На ней больше нет оков Создателя, а мои просьбы для нее далеко не всегда аргумент.

— Ты ей попробуй сказать, что ты не ее Создатель. Она влюблена в тебя с первой минуты и по сей день!

Я вздрогнула. Нет, это чувство не было похоже на ревность в типичном понимании этого слова. Просто очередной укол, очередная обида. Мысль о том, что Амадея кто-то любит, внушала оптимизм. Вполне вероятно, он не просто расчетливый и опасный монстр. Но при этом стало тяжко от мысли, что мои эмоции и поступки, скорее всего, продиктованы тем, что он мой Создатель. Эта Эльза тоже творение Амадея и влюблена в него. Может, и я привязалась к Создателю, потому что по-другому и быть не может. Что-то вроде Приказа, но куда сильнее…? От мысли, что я сама собой не владею, стало трудно дышать. Я не хочу быть в клетке, но, похоже, сижу в ней куда глубже, чем сама догадываюсь. Что делать, если моя привязанность к этим зеленым омутам всего лишь магия вампирской расы? Есть хоть какой-то шанс этому противостоять?

Вопросы, вопросы, вопросы… кругом одни вопросы и никаких ответов. Печально, но жизнь после жизни станет для меня очередным кругом ада, и подтверждений этой невеселой гипотезы появлялось все больше.

Вампиры как-то незаметно перешли на неизвестный мне язык. Я никогда подобного не слышала, возможно, какой-то малоизвестный диалект.

Я устроилась поудобнее в кресле и незаметно задремала.

Этот сон был странным. Перед глазами все плыло, будто я смотрю на мир сквозь воду. Меня волокли за руки по выложенной камнями мостовой. Я слышала крики. Много криков. Вопили женщины и мужчины, плакали дети. Это было плохое место. Здесь столько людской боли. Кажется, не кричала только я, но не потому что не хотела, а потому что не могла.

— Ты опять уснула? — голос Амадея был совсем близко. Он буквально вырвал меня из страшного места.

Я разлепила веки и встретилась с зелеными омутами. Вампир сидел на корточках перед креслом и разглядывал мое лицо.

— Устала?

Мне хотелось сказать — да. Но я вспомнила, как он отреагировал в прошлый раз. Мне пришлось драться с Николь. Я не хотела, чтобы он злился. Я боялась его злости, потому что она приводила к непредсказуемым последствиям.

— Нет, — ответила я.

— Ты лжешь! — припечатал он.

Я уже столько раз ему врала с момента пробуждения, что удивилась его догадливости. Раньше прокатывало, он мне верил, а сейчас нет.

— У тебя усталый вид, — заметил вампир. — Ты голодна?

Я вздрогнула всем телом.

— Нет, не надо, пожалуйста! — взмолилась я.

Амадей выпрямился, потом плавно поднялся на ноги.

— Николь ждет тебя за дверью.

Я поднялась и направилась на выход. Стас сидел за одним из компьютеров и быстро печатал. На меня он даже не посмотрел. Но я уже начала замечать, что вампиры полностью концентрируются на чем-то одном.

В коридоре действительно стояла Николь. Не успела я выйти, как она схватила меня за руку и поволокла к лестнице. Около нее остановилась и пошла уже медленнее. Меня она выпустила. Я двинулась следом.

Честно говоря, вопрос моей одежды меня не трогал, но он волновал Амадея. Если бы я отказалась, он бы заставил. Чем больше проходило времени, тем меньше мне хотелось испытать ту боль от неповиновения. Нет, я ясно осознавала, что если припрет, еще не раз буду сопротивляться, но все равно боялась Приказа, как огня. Прошел всего день, а влияние этого вампира на меня уже так сильно, что я боюсь его гнева. Что будет со мной, моим характером через год?

Самым очевидным решением проблемы было бы придушить Амадея подушкой. Ощущение клетки душило, мешало нормально думать. Понимание, что я нахожусь полностью в руках вампира, завишу от его придури, заставляло кровь стынуть в жилах. Я против убийств, и с Николь мне удалось избежать травм, но со Стасом я была готова его убить. И не видела в этом ничего плохого, это казалось необходимым. Прошел день в новой расе, а я уже так сильно отличаюсь от людей? Похоже на то. Что будет, если Амадей велит убить кого-то? Я не знала, но склонна думать, что соглашусь. И это всего спустя день. Что будет через сто лет его 'воспитания'? Эльзе сейчас четыреста, и он снял с нее оковы, то есть дал свободу, это, конечно, лучше, чем вечность в его подчинении. Но я даже близко не представляла, что такое четыре сотни лет! Кем я стану за это время? Полнейшим монстром? Очень может быть…