Шиари выбирает первой - [8]

– Не бери в голову. Сейчас в нём говорит хмель.

– Это всё Эскорн, – чувствуя, как из глубин души поднимается волна ярости, процедила я. – Всё рушится из-за него.

Мы с братом так и не помирились. Оба оказались слишком гордыми, чтобы сделать шаг навстречу. Так и мучились две недели, потом скомкано, неловко простились. Лишь когда карета, увозящая Рифера, скрылась из виду, а пыль на дороге осела, я не выдержала.

Скользнув на ступеньку крыльца, спрятала лицо в ладонях и дала волю слезам.

Первые дни после отъезда Рифера тянулись мучительно медленно. Я пребывала в прескверном настроении, отчего страдала Тесса. Понимала, что рычание на тётю чести мне не делает, но ничего не могла с собой поделать. Тревога за брата не отпускала.

Я продолжала бояться.

Пыталась занять себя домашними делами, регулярно моталась на рудники – главный источник дохода нашей семьи. Как назло, везде всё было в порядке, и в моём присутствии не нуждались. А главное, во мне больше не нуждался Рифер.

Без брата мир как будто потускнел, стал блеклым и неинтересным.

Первое письмо от него пришло в середине сентября. Думала, он мне напишет, но нет, своё послание Рифер адресовал Тессе. Разумеется, читали мы вместе. Тётя с гордостью и улыбкой, а я с замиранием сердца и опасениями.

– Ну вот видишь, всё у него хорошо, – отложив письмо, не слишком уж и длинное, мягко сказала тётя. – Уверена, Риферу пойдёт на пользу новая обстановка.

– Может, и так, – с сомнением протянула я. Забрав у Тессы послание, снова пробежалась по нему взглядом.

Если верить написанному, брату в Кальдероке нравилось. Он быстро обзавёлся друзьями, аж четырьмя сразу, легко наладил отношения с преподавателями, а Эскорну, своему наставнику, так вообще не переставал петь дифирамбы. Тот преподавал у них боевые искусства, а также науку перевоплощения тем кадетам, которых мать-природа наделила даром оборотничества.

Интересно, в кого способен превращаться сам шейр? В козла? Хотя нет, это его постоянная ипостась.

– Всё с ним будет отлично! – оптимистично подвела итог тётя. – Видимо, слухи о Кальдероке сильно преувеличены. Помяни моё слово, Рифер станет лучшим кадетом в истории академии и ещё больше прославит род Ноэро! За него я не беспокоюсь, а вот ты, Лайра, меня волнуешь. Что будем делать с твоим будущим?

Я сжала руку тёти и благодарно ей улыбнулась. Тесса замечательная, добрая и отзывчивая. Последние годы мама сильно болела, почти не поднималась с постели, отца же мы с Рифером видели редко – война и служение империи были для него в приоритете.

Нас растила Тесса, заботилась так, как если бы мы были ей родными детьми. И всегда, даже когда ей того не очень-то и хотелось, была на моей стороне. Когда храмовник, что должен был запечатать мою магию, неожиданно скончался, прямо у меня на глазах в день рокового обряда, тётя подтвердила и маме, и отцу, что их единственная дочь сбросила с себя бремя чар и теперь готова прославить род, став послушной женой, любящей матерью и хранительницей домашнего очага. В храме решили, что обряд был доведён до конца и магия, способная свести с ума шиари Ноэро, оставила её тело.

Только я, Тесса и Эшвар знали, что никакого отречения не было.

Возможно, со временем родители бы узнали правду, но вскоре после несостоявшегося обряда стало известно, что маршал Ноэро домой не вернётся, а спустя несколько месяцев нас оставила и мама. Если бы не череда трагедий, потрясших нашу семью, я бы уже давно была замужем за каким-нибудь деспотом-военным вроде Эскорна или лощёным аристократом со слабой искрой дара.

Ни один из вариантов меня не устраивал.

– Что будем делать с планами генерала? – отвлёк меня от размышлений голос тёти. Улыбнувшись, как мне показалось, немного виновато, она неуверенно проговорила: – Ты знаешь, магию ведь ещё не поздно запечатать…

– Я не стану отказываться от силы, – отрезала я. Наверное, резче, чем следовало бы. – Не позволю превратить себя в калеку.

Тётя закатила глаза:

– Глупости! Ну какая калека? Ты останешься всё той же Лайрой. Сильной, волевой, не в меру упрямой, – пожурила ласково и продолжила убеждать: – Зачем тебе дар, которым всё равно нельзя пользоваться? Всю жизнь хранить эту тайну – непосильное бремя. Слишком тяжёлая для твоих хрупких плеч ноша, детка…

В моменты вроде этого становилось ясно: Тесса жалеет о своей лжи. Это я тогда убедила её обмануть родителей: отца в письме, маму – лично. Заклинала, умоляла, и тётя, добрая душа, сдалась.

– Чем сильнее дар, тем сложнее от него отказаться.

– Чем сильнее дар, тем больше опасность, что ты с ним не сладишь, – тревожно вздохнула тётя. – Мы, женщины, для этого слишком слабые.

Тессе легко говорить. Её сила почти не проявилась, и отрекалась она от того, что не чувствовала и не понимала. Я же с детства ощущала, как магия разливается по телу, огнём бежит по венам, а когда узнала, что помимо силы универсала обладаю ещё и скрытым даром… Нет, запечатать такие способности – это всё равно что отречься от самой себя.

– Справлюсь, если буду держаться от мужчин подальше.

– И как ты себе это представляешь? – скептически хмыкнула Тесса. – Генерал настроен серьёзно.