Шестое чувство - [4]
Нет. Не дотянется. Растяжки не хватит.
Я вздохнул, спрыгнул с табурета-вертушки и поднял папку.
– Держи! – хлопнул техзаданием по столешнице. – У него шок, Маргарита Александровна. Трудное сочетание исходных данных. Видите? Лихорадит человека.
– А у тебя, Караваев, ничего не лихорадит?
– У меня – ничего. Я старше… на полгода. И выдержаннее.
«На полгода». Смешно. Вообще-то на полвека. Без малого…
– Понятно. Это хорошо, что выдержаннее. Значит, спокойно отнесешься к тому, что нужно помочь Егорочкину.
– Чем это?
– У вас одно задание на двоих.
– А… почему?
– Потому что Саша болел и кое-что пропустил. А ты ему поможешь разобраться.
Невиданно! Нашего брата-студента жалеют?..
– Ну-у… В принципе я не против.
– Я знала, что не откажешь.
Ага, попробовал бы только.
Чертилка величаво вернулась на свою кафедру, около которой шумно колготилась стайка под названием «а мне вот тут непонятно». А ко мне, улыбаясь и вихлясто пританцовывая, направился мой нечаянный напарник.
Егорочкин. Саня. Кличка – План.
«План» – потому что чувак рьяно косит под матерого наркомана. До смешного. Думаю, травку он действительно когда-то пробовал, вот и возомнил о себе невесть что. Вообще, в нашей среде всех наркоманов считают… дебилами. Только конченый идиот станет гробить свое молодое здоровье в перспективе непонятного и не совсем оправданного кайфа. Вот бухнуть – это круто. О! Пардон, не «круто» – «ништяк»! «Круто» в этом времени не говорят, разве что… да никто пока не говорит! Я вот только иногда, ловя при этом на себе недоуменные взгляды.
Так вот, «трава» – это не «ништяк». Не говоря уже о «ге́рыче». Это тупо и по-крестьянски. Это… голимо. Лажово, бермудно. Или… что прокатывает во все времена – фигово.
Разумеется, все мы о наркоте чего-то там знаем. «Чего-нибудь и как-нибудь». В частности, благодаря таким вот экземплярам, как Саня План. Они, можно сказать, этакие «популяризаторы зла». Но их беда в том, что серьезно это популяризаторство никто не воспринимает. Так… считают за пустой треп городских сумасшедших. Точнее… деревенских. Психов.
– Ну че, малыши? Мазнем ганджой по бумаге?
Санька чуть выше меня, худощав и белобрыс. Осанку держит по-взрослому, чуть иногда содрогаясь при артикуляции особо выразительных, по его мнению, словечек. Вот так: «Риса-а-а-нём!» и… короткая судорога по позвоночнику на последнем слоге. Ему кажется, что так он выглядит «блатняком». А вообще он веселый и смешной. И часто забывает, что нужно быть «наркошей» и «зэчарой». Тогда он выглядит обыкновенным парнем из южного приморского городка.
– Саш, а что такое «ганджа»?
Я – сама заинтересованность.
К тому, что после двадцати лет службы в стройбате могу лекции читать о наркосодержащих веществах и особенностях околонаркотического сленга.
– Мальки-и! – План снисходительно хлопает меня по плечу. – Лучше вам этого не знать.
– Ну, пожа-а-алстя, – не удержался я от вызывающего кривляния. – Ну, дя-а-аденька. Ну, расскажи!
Опять молодой в голове беспредельничает.
– Перебьешься, – нахмурился Сашка, смутно ощущая мою неискренность. – Хватит тебе и… одеколона.
– Ну и ладно, – быстро согласился я, перестав кривляться. – Тут тебе передать просили.
Двинул ему по столу техзадание.
Справа через проход многозначительно хохотнул Вовчик, продолжая разрисовывать усы своему кумиру. План чуть заметно поежился. Ковырнул обложку указательным пальцем.
– Тут это… болел я. Типа… ломка у меня была.
Ага. Надо думать – целый месяц его ломало. От «травы», скорей всего. Причем в пульмонологическом отделении горбольницы, где лечат воспаление легких. Я вообще-то – староста группы, на секундочку. Чувак информированный.
– Да-да. Понимаю. Ремиссия?
– Чего?
– Говорю, завязал дозняк в каличной? Или вообще соскочил?
– Ага, сейчас! Обломятся.
Я вздохнул.
– Саш, ты бы поберег себя. Побухай, что ли, для разнообразия.
Опять Вовкино хмыканье.
– Дети пусть бухают! Печень сажать…
Эпичненько прозвучало. Хоть в «статус» ставь!
– Ладно. Я понял.
Вновь придвинул к себе чертежный фолиант. Открыл и кулаком от души затер загиб обложки.
– Значится, делаем так, Саша. Я работаю цифровую часть. Верх погрешностей – себе, низ – тебе…
– Почему это тебе верх?
Ожидаемо.
– Ладно. Тебе верх.
«Верх погрешностей» – значит, чертеж по размерам будет чуть крупнее. Чистая арифметика с геометрией. План сам выбрал свою судьбу, я лишь коварно расставил капканы.
– То-то же.
– То есть числа значений гоню в два столбика, тебе и мне. Ты только в свою поясниловку тупо вставляешь циферки.
– А объяснить?
– Бог подаст.
– Ладно.
Можно подумать, нужны ему мои объяснения.
– А чертеж?
Я расплылся в улыбке.
– Правильный вопрос, Саша. А по поводу чертежа у меня есть… план!
– Ха! План для Плана.
– Ага. Каламбурчик. Тоже обратил внимание? Миру – мир, войне – война!
– Что за план? – нахмурился Сашка, кожей чувствуя, что его снова троллят.
– Обсудим после. Сейчас берешь эту книжищу, под шумок линяешь из аудитории и дуешь в библиотеку. Выгребай все, что найдешь по перечню. Пока толпа здесь дурные вопросы задает – затариваешься технической макулатурой по полной. Понял?
Просто помню по прежней жизни, какая битва сейчас начнется под стеллажами в библиотеке.
Что может произойти, если взрослое сознание окажется в детском теле? Причем тело-то свое собственное. Вот только «пробег» у него – всего семь лет. Тогда как мозгам – без малого полвека. И два высших образования, и нелегкая военная служба за плечами. И опыт, который ребенку не снился в самом страшном сне. А тебя в очередной раз за шалости норовят поставить в угол. И гулять отпускают в лучшем случае до восьми часов. И школа – кузница созидателей развитого социализма, где ты сам запросто смог бы преподавать. И советские милиционеры, которые на поверку далеки до идеала дяди Степы.
Никто не понял, как наш современник, офицер запаса и учитель истории, попал в свое собственное прошлое. Снова в тело семилетнего мальчишки. И снова во времена торжествующего развитого социализма, когда, насколько помнил наш герой, и радости и счастья кругом было на порядок больше.Все так, вот только, на взгляд взрослого человека, в солнечной стране под названием «Детство», оказывается, не все так идеально, как раньше подсказывала память. Получается, что здесь тоже есть и подлость и жадность. Есть и воры, и бандиты, и мошенники всех мастей, правда, ребенком ты раньше их не замечал.
Нет, я не прогрессор. И просто «попаданцем» назвать себя не поворачивается язык, хотя я реально попал! Попал в собственное детство. По непонятному стечению обстоятельств и неведомому космическому капризу. Да еще и с жизненным опытом взрослого человека – офицера запаса и преподавателя общественных дисциплин. Вот только менять ход истории, как это положено делать нормальному «попаданцу», как-то не с руки. Да и не особо хочется… А зачем? Все ведь и так прекрасно! Что может быть лучше беззаботного детства во времена «развитого социализма»? Квас за три копейки, мороженое за девять, да и детство твое проходит не где-нибудь, а на берегу теплого Черного моря.
Ничего себе сходил в комиссионку за курткой! Сам не понял, как оказался в центре малообъяснимых событий, несвойственных для развитого социализма начала восьмидесятых. Дьявольщина какая-то. Мистика это или злой умысел? Глупость или злонамеренный расчет, направленный на неокрепшие мозги наивной советской молодежи? В этом и нужно разобраться внезапно повзрослевшему герою (только что был ребенком, а через минуту… подросток!). А тот факт, что в юной головушке верховодит взрослое сознание из две тысячи пятнадцатого года, жизни не облегчает.
Думаете, что детство советского ребенка было счастливым и безмятежным? Наверное, так. Но только не в том случае, когда в голове у обычного второклассника появляется сознание взрослого человека. Причем – из наших дней! С двумя высшими образованиями, с боевым офицерским опытом и памятью, обожженной лихими постперестроечными годами. К чему может привести такой гремучий симбиоз? Кем станет этот школьник? На чьей стороне окажется? Собственно, варианта только два: или на стороне добра, или… наоборот. Но даже если ты выбрал правильный путь, где гарантии, что твой выбор самостоятелен? А вдруг все подстроено какой-нибудь мифической принцессой, возраст которой далеко за тысячу лет? И которая в случае чего просто исчезнет на все четыре стороны? А тебе отвечать!
Однажды начинающему частному детективу дали задание: посетить задержавшегося в своем поместье племянника леди Ллойд. Дело не сулило больших хлопот, и детектив не ожидал от него ничего необычайного…Лауреат в молодежной номинации конкурса «Кубок Брэдбери» 2018 г.
Рио-де-Жанейро — город контрастов, прославившийся на весь мир карнавалом и уличной преступностью. Служащий крупной компании испанец Хосе Ортега и его новый приятель Энё Негьеши однажды обнаруживают: пляжи Копакабаны полны тайн, тщательно скрываемых от приезжих. Цепь загадочных событий приводит к убийству, в котором замешана влиятельная оккультная секта; друзья берутся за расследование. Напряжение не спадает вплоть до неожиданной развязки, открывающей вмешательство потусторонних сил…
Прошлое ближе, чем нам кажется, протяни руку, и ты сможешь прикоснуться к нему. Так считает капитан секретного российского спецподразделения «Хронос» Сергей Воронцов. То, что для других фантастика, для него рутина повседневной службы, ведь перемещения во времени — его работа. Однажды Сергей получает приказ отправиться в сороковые годы. По скупым сведениям архива КГБ перед Великой Отечественной Войной в Свердловской области упал метеорит. В его обломках учёный закрытого бериевского НИИ профессор Линке обнаруживает вещества внеземного происхождения, способные изменять время.
«Конец Желтого Дива» — продолжение популярной книги Худайберды Тухтабаева «Волшебная шапка», удостоенного за эту повесть, напечатанную на многих языках народов братских республик и зарубежных стран, Премии Ленинского комсомола Узбекистана.Герой романа — смышленый озорной паренек — уже вырос и служит в милиции, вместе со своими старшими товарищами участвуя в сложных, порою опасных операциях против жуликов, хапуг, не желающих жить по законам нашего общества.
У инкассатора Сергея Костикова появляется чудесная способность «оживлять» пластилиновые фигурки размером с мизинец, которые он лепит своими руками. С этих пор все свободное время скульптор посвящает созданию новых миниатюрных живчиков и наблюдению за их жизнью. Но не напрасно его профессия считается опасной – инкассаторский маршрут Сергея подвергаются нападению. Похищены ценности, есть жертвы… Чтобы доказать непричастность к преступлению, скульптор прибегает к помощи живчиков.
Подколзин И.В. Год черной собаки: Приключенческо-фантастический роман. / Худож. М. Лисогорский. М. Молодая гвардия. 1987. — (Библиотека советской фантастики). — 300 стр., 90 коп.,100 000 экз.Герои романа — врач, детектив и физик - отправляются на поиски документов, в которых содержатся сведения об открытиях в области энергетики и генной инженерии. После ряда приключений они находят материалы и аппаратуру и убеждаются в действительности изобретений. Понимая, что в капиталистическом мире эти открытия могут быть использованы во вред человечеству, после размышлений и колебаний они решают передать их в ЮНЕСКО.
Наш современник, военный хирург, инвалид, волей судьбы попадает в свое мальчишеское тело ровно на пятьдесят лет назад. И он вынужден, чтобы не оказаться в психиатрической больнице, продолжать жизнь обычного пятнадцатилетнего мальчишки в 1964 году. Неравнодушный к тому, что станет с его страной, он принимает решение сделать все, что в его силах, чтобы история Советского Союза пошла по другому пути. Он понимает, что для этого он должен стать человеком, влияющим на принятие решений. И он сможет им стать.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…