Шестиглавый Айдахар - [24]
Закончив петь, сказитель обвел всех взглядом, полным торжества и достоинства. Своим видом он словно давал совет орусутским послам быть честными и преданными Сартак-хану, потомку великого Чингиза, так же как были преданы люди, жившие много десятилетий назад.
Это поняли все собравшиеся.
И если Саук мысленно одобрил слова, произнесенные сказителем, то Святослав помрачнел еще больше. Не по душе ему был этот прием, невыносимым казался сам воздух ханской ставки. Едва скрывая ненависть, смотрел Святослав на людей, одетых в шубы из волчьих и бобровых шкур, в лисьи малахаи, с лоснящимися от жира лицами. Чванливо, высокомерно вели себя монголы, одетые в дорогие меха, увешанные оружием, украшенные золотом. Все это было отобрано у тех, кто пух сейчас от голода в курных избах, стонал под непосильным ярмом на истерзанной русской земле.
Еда не лезла в горло Святославу, не пьянел он и от вина и кумыса.
Его состояние заметил не только Сартак, но и остроглазый Саук. «Насколько я ненавижу орусутов, настолько и они ненавидят нас, – подумал он вдруг с необъяснимой тревогой. – Придет, видимо, время, когда дороги наши пересекутся…»
Пир по случаю прибытия орусутов заканчивался. И снова взял в руки домбру кипчакский сказитель Сулунгут, чтобы пропеть то, что ответил Чингиз-хан на клятву преданных нойонов:
Наступила полночь. Торгоуты – стражники, охранявшие днем, уступили место коптегулам – воинам, стерегущим покой ханской семьи ночью. И до первых лучей солнца ничто живое не смело приблизиться к дворцу. Сабля и стрела кэшиктэна – гвардейца лишила бы жизни всякого, кто решился ослушаться воли повелителя Золотой Орды.
Прошло сорок лет, как ушел из жизни Чингиз-хан, а потомки по-прежнему свято следовали его наставлениям. Для охраны дворца и соблюдения порядка в Орде был создан специальный тумен кэшиктэнов – гвардейцев. Чингиз-хан учил: «Раньше в нашем подчинении было восемьсот коптегулов и семьсот торгоутов. Мы повелели образовать тумен кэшиктэнов. Стать гвардейцем может сын нойона и предводителя тысячи, сын сотника и десятника, и любой простой воин из народа. Для этого он должен хорошо знать военное дело и быть пригож лицом. Сын предводителя тысячи обязан привести с собою десять товарищей и младшего брата, сын сотника – пять товарищей и брата, сын десятника или простого человека – по три товарища и по брату. Каждый, желающий стать кэшиктэном, должен получить на прежней службе коня и оружие. Никто не смеет препятствовать воинам вступать в ряды кэшиктэнов».
Большие обязанности брал на себя каждый, кто становился гвардейцем Чингиз-хана, но и привилегии ему давались огромные. Потрясатель вселенной учил:
«Никто не имеет права сидеть выше кэшиктэна. Никто не имеет права, проходя мимо него, не назвать своего имени. В дом или шатер, охраняемый кэшиктэном, никто не смеет входить без его разрешения. Проходя мимо, запрещается разговаривать с ним о чем бы то ни было. Запрещается спрашивать гвардейца о количестве людей в том месте, где он несет охрану. Человек, расхаживающий без разрешения кэшиктэна, может быть задержан им и даже убит при неповиновении. Простые нойоны и тысячники обязаны сидеть на почтительном расстоянии от рядового гвардейца».
Опорой Орды Чингиз-хана было всегда войско, а лучшими в нем, самыми преданными были кэшиктэны. Они служили хану надежной дубинкой в борьбе с внешними и внутренними врагами.
«Мои потомки, которые после меня займут трон, и потомки их потомков, если хотят воздвигнуть мне золотой памятник, пусть берегут как собственные глаза кэшиктэнов, ибо всегда больше собственной жизни берегли они меня», – говорил Чингиз-хан.
Когда Бату стал ханом Золотой Орды, он поступил так, как завещал великий дед. Преданные гвардейцы окружили его трон. Только назывались они не кэшиктэнами, а туленгитами.
Орусутских послов, уставших от долгой дороги и от устроенного в их честь Сартаком пира, отвели в покои. У двери в комнату, где предстояло спать Данилу, встал туленгит с обнаженной саблей. Боярин разделся, собираясь было лечь в постель, расстеленную на громадной шкуре тигра, как открылась дверь и с факелом в руке вошел советник Сартака ромей Койак. Отблески пламени заметались по коврам, которыми были увешаны стены комнаты, и их причудливые узоры заиграли таинственным светом, то наливаясь красками, то тускнея.
Ромей молча поклонился.
Данил выжидающе смотрел на вошедшего, ждал, что скажет Койак.
– Сейчас по велению великого хана для вас приведут девушку.
Боярин удивленно поднял голову.
– Девушку?
– По древнему монгольскому обычаю, если прибыл уважаемый гость, всегда поступают так…
– Но ведь христианская вера запрещает это. Разве великий хан Сартак не христианин?
Первая книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.
Вторая книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.
«Гибель Айдахара» – третья книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин – впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.
Третья книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.
«Шесть голов Айдахара» – вторая книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин – впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.
Этот роман посвящается казахским геологам. События развертываются в одной из геологических экспедиций Казахстана, изучающей Саятскую степь (левобережье озера Балташы). Старый геолог Даурен после долгой отлучки возвращается в родные края и встречается с Нурке, бывшим своим учеником, ставшим ныне главным геологом экспедиции. Эти два героя романа противоположны друг другу во всем. Даурен — человек широкого размаха, доброжелательный, влюбленный в науку, в людей, несмотря на долгие годы трудностей и неудач он сохранил юношескую душу и веру в человека.
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Роман «Коронованный рыцарь» переносит нас в недолгое царствование императора Павла, отмеченное водворением в России орденов мальтийских рыцарей и иезуитов, внесших хитросплетения политической игры в и без того сложные отношения вокруг трона. .
Гейнце писал не только исторические, но и уголовно-бытовые романы и повести («В тине адвокатуры», «Женский яд», «В царстве привидений» и пр.). К таким произведениям и относится представленный в настоящем издании роман «Людоедка».
Фронтовики — удивительные люди! Пройдя рядом со смертью, они приобрели исключительную стойкость к невзгодам и постоянную готовность прийти на помощь, несмотря на возраст и болезни. В их письмах иногда были воспоминания о фронтовых буднях или случаях необычных. Эти события военного времени изложены в рассказах почти дословно.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Аннотация издательства: Герой Первой Мировой войны, командующий 2-ой армией А.В.Самсонов погиб в самом начале войны, после того, как его войска, совершив знаменитый прорыв в Восточную Пруссию, оказались в окружении. На основе исторических материалов воссоздана полная картина трагедии. Германия планировала нанести Франции быстрый сокрушительный удар, заставив ее капитулировать, а затем всеми силами обрушиться на Россию. Этот замысел сорвало русское командование, осуществив маневр в Восточной Пруссии. Генерал Самсонов и его армия пошли на самопожертвование.