Шестая жизнь Дэйзи Вест - [24]

— Ай! — вскрикиваю я, выпрыгивая из кресла от неожиданности. Мэйсон, подняв ладони вверх, отступает.

— Прости, я думал, ты заметила, что я вошел, — говорит он, сдерживая смех.

— Ты ходишь как ниндзя. Как я могла заметить?

Услышав это, Мэйсон разражается хохотом, и я, в свою очередь, понимаю, что не могу смотреть на него строго. Мэйсон редко смеется, и наблюдать это явление мало кому удавалось. Услышать его смех — все равно что присутствовать на комедийном шоу и увидеть, как комик, выйдя на мгновение из роли, радуется особо удачной шутке. Словом, это мало кому известно, но смеется Мэйсон заразительно.

— Я хотел удостовериться, что ты здесь во всем разобралась, — говорит он, указывая рукой на монитор и прочую технику, когда мы оба наконец приходим в себя.

— Да, спасибо, разобралась, — отвечаю я, садясь в кресло.

— Отлично. Я рад. Дело в том, что мы начинаем, и в течение ближайших трех часов перерыва не будет, — объясняет Мэйсон.

— Ну, хорошо, — говорю я.

Мэйсон поворачивается к двери и собирается уходить, но я его останавливаю.

— Подожди, — прошу я.

Он поворачивается и смотрит на меня, ожидая продолжения.

— Знаешь, — говорю я, — кажется, я привязалась к Омахе.

Сказав это, я испытываю облегчение, как будто таскала на плечах большой груз и сбросила его. Услышав ответ Мэйсона, я радуюсь еще больше.

— Дэйзи, ты адаптивная девушка, и это твое качество очень ценно для проекта, — говорит он. — И если бы ты потеряла способность привязываться к местам и людям, я бы забеспокоился. Честно говоря, мне отрадно это слышать.

— Надеюсь, нам не придется оттуда уезжать.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы этого не случилось.

Я провожаю Мэйсона улыбкой, а когда он уходит, сижу за компьютером Вэйда, размышляя над тем, что он сказал. Приятно, что он испытывает какие-то чувства и относится ко мне как к человеку, но не факт, что от этого будет какая-то польза. Я слышала, что Бог любит Мэйсона, но принимать решения все равно прерогатива Бога.

Если он скажет, что мы должны переехать, Мэйсон ничего не сможет с этим сделать.

Если Бог прикажет переезжать, мы переедем.

11

За обедом взрослые предлагают нам с Вэйдом куда-нибудь сходить вечером. Судя по натянутой улыбке и сжатым до зубовного скрежета челюстям, Вэйду эта мысль нравится еще меньше, чем мне. Когда мистер и миссис Циммерман встают, чтобы убрать со стола опустевшие тарелки и подать десерт, Вэйд, засунув руки под стол, отсылает кому-то текстовое сообщение, а Мэйсон наклоняется ко мне, чтобы пошептаться.

— Я действительно думаю, тебе стоит это сделать, — говорит он.

— Но я собиралась полежать в номере и посмотреть кино, — протестую я и добавляю, осторожно показывая на Вэйда большим пальцем, чтобы он не заметил, если вдруг случайно вскинет голову. — Ты же знаешь, что я думаю о…

— В этом-то все и дело, — объясняет Мэйсон. — Может быть, вам просто нужно получше узнать друг друга. Мне кажется, у тебя должны быть друзья, это важно. А Вэйд, по крайней мере, знает о твоем прошлом. С ним ты можешь поговорить об этом.

Мэйсон многозначительно смотрит на меня, очевидно, желая напомнить, что говорить о проекте с Одри или Мэттом нельзя.

— Да, все бы хорошо, но именно об этом он говорить отказывается, — бормочу я под нос.

— Тебе понравится, — шепчет Мэйсон напоследок и отсаживается подальше, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен. Миссис Циммерман возвращается к столу с кофейником; за ней, неся пирог, следует мистер Циммерман.

— Кто любит чернику? — спрашивает миссис Циммерман. Это мои любимые ягоды, но сейчас, оказавшись перед необходимостью провести вечер с Вэйдом, а не с Одри и Мэттом в Омахе, как хочется мне, я не могу радоваться даже пирогу с черникой.

Через час я еду на бешеной скорости в одной из тех машин, которые не стоит дарить тинейджерам, слушая на чудовищной громкости какую-то ужасную помесь рэпа и кантри, от всей души жалея о том, что так и не научилась добиваться выгодных для себя условий в переговорах с Мэйсоном. Когда очередная шумная композиция наконец оканчивается, я, пользуясь кратким затишьем, выключаю магнитолу. Вэйд смотрит на меня так, словно я влепила ему пощечину, но включить музыку снова не пытается.

— Так какие у нас планы на вечер? — спрашиваю я.

— Я хотел посидеть с друзьями и своей девушкой на поле. Потом отправимся на вечеринку.

Мне приходится укусить себя за язык, чтобы не рассмеяться — слишком уж просто и легко он переключается от одной жизни к другой. Из него бы вышел отличный Апостол — если бы он, конечно, не стеснялся участия в проекте. Хотя как знать, быть может, он изменил свое отношение к нему. Мы давно не говорили об этом. Нужно попробовать еще раз.

— И как проходит тестирование? — спрашиваю я.

— Да неплохо, — отвечает Вэйд, — знаешь ли…

— Понятно. И на какой стадии вы остановились?

— Завершили исследование физического состояния, — говорит Вэйд.

Судя по тону, он не слишком горит желанием поддерживать этот разговор, но и открытого неприятия я не улавливаю. Решаю взять быка за рога и задать вопрос в лоб:

— Вэйд, а скажи мне, ты помнишь какие-нибудь подробности автобусной катастрофы?