Шестая могила не за горами - [96]

Когда агент Карсон вышла из машины, я расправила штанину и пожаловалась:

— Зуб даю, вы это нарочно.

Из джипов посыпались федералы, а Карсон бегом помчалась ко мне. Рейес поднялся на ноги. Кто-то велел ему не двигаться, но он не послушался. Упрямец.

— Карсон, — позвала я, когда та проверяла пульс Джессики.

Как ни старалась, посмотреть еще раз на Джессику я не могла. Падение было долгим, и, судя по состоянию тела, в этом не оставалось никаких сомнений. Я осмотрелась по сторонам. Разумеется, Дилер испарился.

— На крыше тоже есть трупы, — добавила я, когда один из агентов помог мне встать.

Я старалась не наступать на сломанную ногу. Через несколько дней от перелома не останется ни следа, а лишнее внимание меня только взбесит. Поэтому я старалась не подавать виду, что мне больно.

— Я слышала выстрелы, после того как сбежала от них.

Раздав команде приказы, Карсон повернулась ко мне:

— Смею надеяться, у вас найдется всему этому объяснение. — Она перевела взгляд на Рейеса, потом снова посмотрела на меня.

Я прикусила губу и пожала плечами:

— Над этим еще надо поработать.

На территорию зернохранилища уже въехала целая вереница патрульных машин с мигалками и воющими сиренами.

— Советую поторопиться, — предупредила Карсон и велела одному из своих людей ввести копов в курс дела. — Мы за вами следили. Опасались, что с вами случится какая-то беда.

Как бы между прочим, Рейес прижал меня к себе, чтобы никто не заметил, что я стою на одной ноге, и раздраженно процедил:

— Значит, вы опоздали.

Появился дядя Боб. Сразу за ним — капитан. А вдруг он захочет поиграть на нашей стороне? Диби, наверное, было бы полезно иметь возможность с кем-то поговорить. Раньше он все обсуждал с папой, но в последнее время они, к моему большому огорчению, друг от друга отдалились. Может быть, теперь, когда капитан знает о призраках, дяде Бобу будет полегче.

Диби примчался к нам, но еще ничего не успел сказать, как Рейес поднял меня на руки и понес к его джипу. Похоже, никого особенно не волновало, что Рейес выглядит так, будто только что упал с башни высотой в семь этажей. То есть так выглядела его одежда. На смуглой коже не было ни царапинки. Вот только я не знала почему — из-за нашего поцелуя или из-за его способности исцеляться со скоростью света.

— Полагаю, в данный момент вам есть чем заняться, — сказал Рейес агенту Карсон.

Та открыла рот, чтобы возразить, но передумала, заметив решительное выражение его лица.

— Мне понадобятся ваши показания…

— Ей нужно домой, — сказал Рейес дяде Бобу тоном, не терпящим возражений.

Диби кивнул, сказал что-то Карсон и пошел открыть дверь в машину. Очень осторожно Рейес посадил меня на сиденье. Его профиль был таким сильным, таким невозможно прекрасным, что я не могла насмотреться. Интересно, привыкну ли я когда-нибудь к его исключительной, ослепительной красоте? Вряд ли.

— Да, — повторила я на случай, если он не расслышал с первого раза.

Пару секунд он никак не реагировал, а потом на его щеках появились умопомрачительные ямочки.

— Ты уже говорила.

— Знаю. Хотела убедиться, что ты меня слышал.

— Запомни, как ты сейчас себя чувствуешь.

— Зачем? — подозрительно поинтересовалась я.

Но он не ответил, зато жестом подозвал Диби:

— Не закроете нас от лишних глаз? — Диби беспокойно нахмурился, и Рейес объяснил: — Она начнет исцеляться прямо сейчас. Нужно кое-что исправить.

Поняв, что он говорит о моей ноге, я ахнула. По ощущениям ногу будто засунули прямо в огонь, но я терпела раны и пострашнее. И все-таки от мысли о том, что Рейес будет вправлять кость, — точнее что мне вообще надо что-то вправлять, — буйным цветом расцвела паника.

Дядя Боб кивнул и встал так, чтобы нас не видели другие офицеры.

Пока Рейес снимал с меня ботинок, я схватилась за руку Диби и чуть не сползла с сиденья. Дядя Боб забрал ботинок, а Рейес осмотрел мою ногу. Лично я не могла себя заставить даже взглянуть на перелом.

В глубоких карих глазах плескалось сочувствие.

— Стисни зубы.

В мозгу ядерным взрывом вспыхнул страх.

— Может, нам все-таки…

Раздался громкий щелчок. От боли у меня вырвался крик, и все головы повернулись к нам. Но Рейес уже прижал меня к себе, а я вцепилась в него и уткнулась носом ему в плечо, переживая ужасную острую боль, от которой едва не потеряла сознание. Когда она стала переносимой, а я поняла, что точно больше не заору, я чуть-чуть отодвинулась и только сейчас заметила, что крупные пальцы дяди Боба все еще крепко сжимают мою ладонь.

Глава 22

Как вы оцениваете свою боль по шкале от одного до «наступил на кубик»?

Плакат в больнице

Через два дня после события, ставшего известным в мире… ну, как минимум в офисе под названием «Ужасная трагедия в силосной башне» я, жалко хромая, вошла в административное здание Исправительной женской колонии Нью-Мексико. В одной руке я держала трость, в другой — папку. Куки сумела выяснить, что произошло с Мирандой, и даже добыла копию ее дела. Теперь было ясно, почему девочка решила остаться в вагончике канатки, и как сложилась судьба ее матери.

Чуть позже мне предстояло пойти на похороны, но утро сегодняшнего дня я специально посвятила одной-единственной женщине — матери Миранды. Женщине, которая так жестоко издевалась над собственной дочерью, что бедная девочка не избавилась от психологической травмы даже после смерти.