Шесть загадок дона Исидро Пароди - [48]

На другой день все покинули место пожара, и вы остались один-одинешенек – как, скажем, стеклянный глаз. Тай Ань и Немировский разыграли притворную ссору. Я нахожу этому две причины: во-первых, Тай Аню ссора была нужна, чтобы показать, что он не состоял в сговоре с русским и не пособничал ему в деле с пожаром; во-вторых, чтобы завоевать сеньору и отбить ее у русского, – тот ведь продолжал ухаживать за ней. В конце концов они подрались по-настоящему.

Перед вами встала сложная задача: талисман мог быть спрятан где угодно. На первый взгляд, только одно место не вызывало ни малейших подозрений – сам дом. Что подтверждалось троекратно: там поселили вас; там вас оставили жить после пожара; сам Тай Ань поджег дом. Но тут он и просчитался: я бы на вашем месте, дон Панчо или как вас там? – почуял неладное при виде стольких доказательств, которые подтверждали факт, не требующий подтверждения.

Фанг Че поднялся и важно произнес:

– То, что вы сказали, истинная правда, но есть вещи, которых вам знать не дано. И я о них поведаю. Когда после пожара все разъехались, я уверился, что талисман спрятан в доме. Но искать не стал. Я обратился к нашему консулу с просьбой отправить меня на родину и сообщил новость доктору Чжоу Тунгу. Тот, как и следовало ожидать, тотчас поспешил к Тай Аню. Я отвез баул на корабль и вернулся назад – но подкрался к патио со стороны пустыря и спрятался там. Вскоре явился Немировский; соседи рассказали ему о моем отъезде. Потом прибыл Тай Ань. Они сделали вид, что разыскивают меня. Затем Тай Ань заявил, что ему срочно надо попасть на мебельный аукцион на улицу Маипу И они расстались. Тай Ань солгал: через несколько минут он воротился. Заглянул в будку и взял там лопату, которая верно служила мне, когда я работал в саду.[119] Он нагнулся и при свете луны начал копать у подножия ивы. Прошло сколько-то времени, сколько, сказать не могу, и он извлек из земли некий сверкающий предмет. Наконец-то я увидал талисман Богини. Тогда я набросился на похитителя, и он получил по заслугам.

Я знал, что рано или поздно меня арестуют. Надо было спасти талисман. И я спрятал его во рту убитого. Теперь реликвия возвращается на родину, возвращается в храм Богини, где мои товарищи и найдут ее после сожжения тела покойного.

Потом я отыскал в газете страницу с объявлениями об аукционах. На улице Маипу проходило два или три мебельных аукциона. Я посетил один из них. Без пяти минут одиннадцать я уже входил в отель «Нуэво Импарсиаль».

Вот моя история. Вы можете передать меня в руки властей.

– Как же! Ждите-ждите! – сказал Пароди. – Нынешние люди только и умеют, что ныть да просить, чтобы правительство решило все их проблемы. Нет денег – правительство должно дать им работу; здоровье подкачало – правительство должно лечить их в больнице; кто-то совершил убийство – и, вместо того чтобы поразмыслить, как искупить вину, ждет, пока правительство его покарает. Вы можете возразить, что не мне так рассуждать, ведь и меня самого содержит государство… Но я стою на своем, сеньор: человеку подобает быть самоуправным, то бишь своей волей и прихотью жить.

– Я разделяю ваше мнение, сеньор Пароди, – медленно проговорил Фанг Че. – И много людей сегодня в мире жизнь готовы отдать за подобные убеждения.

Пухато, 21 октября 1942 г.