Шесть высочеств и одна ассара - [134]

– Расслабься, ассара, я ни на что не претендую. Просто пошалим.

Ну-ну. Пошалим.

Ночной клуб расположился в центре Петербурга, на канале Грибоедова, одной стороной смотря в сторону Спаса-на-Крови, второй – в узкий колодец двора. Два этажа, два танцпола, кальянная, приватные кабинеты, бары и караоке. Все, чтобы отвязно отдохнуть, и, судя по подъезжающим авто, отдохнуть богато.

Фейсконтроль действительно был. Парочка суровых мордоворотов мазнула взглядами по Юле, потеплев при виде Кайлеса и гостеприимно распахнув дверь.

– Идем, золотце. Я договорился, нас ждут.

Они оставили верхнюю одежду в гардеробе, по залитой огнями лестнице поднялись на второй этаж. Кайлес толкнул дверь с надписью «Для персонала», за которой оказался служебный коридор. Кузен явно здесь был своим и с попавшимся им навстречу парнем поздоровался как с другом.

– Понравился клуб, вот и вложился немного, – пояснил Кайлес, заметив недоуменный взгляд Юли.

Без стука он вошел в третью по счету комнату. Юля последовала за ним, с любопытством разглядывая кушетку, стол с альбомами, стеллаж и здорового лысого мужика лет эдак за пятьдесят, сидящего за столом. Майка, прозванная в народе алкоголичка, не скрывала накачанных плеч, сплошняком украшенных сложным узором тату.

– Хайль, Шторм. Как жизнь?

– И тебе не хворать, Шурик, – оторвался от мобильника мужик. Глянул на Юлю. Профессионально прищурился. – Дамочка ко мне или с тобой?

– Оба варианта, Шторм, – ухмыльнулся Кайлес и пояснил: – Нам нужно что-то небольшое и аккуратное. Вот сюда, – он по-хозяйски положил ладонь Юле на живот.

Девушка недовольно зашипела, отстранилась и была удостоена удивленного взгляда Шторма.

– Интересный экземпляр, – протянул тот, – впервые вижу кого-то, кто не пал жертвой твоего обаяния.

– Это девушка моего брата, – слегка уязвленно пояснил Кайлес, и Шторм недоверчиво покачал головой, потом махнул в сторону кушетки. – Располагайтесь. А ты подожди в зале. Мы тут сами договоримся.

– Наркоз будешь? – спросил Шторм, которого на самом деле звали Андрей. «Но Шторм звучит круче, так что сама выбирай, как звать».

Юля с сомнением глянула на протянутый ей стакан. Внутри предвкушающе задрожали нервы, рука потянулась к спиртному. Суровая жесть последних дней вылилась в дикое желание напиться. И студия тату, где она лежала на кушетке с задранным до груди платьем, казалась самым правильным для этого местом.

А последствия… Пусть идут лесом. И слабо вякнувшая совесть ей не указ. Сама разберется, не маленькая.

– Я смотрю, ты, девка, огонь, – одобрительно заметил мастер, когда она залпом осушила полстакана виски.

Юля задохнулась от перехватившего горло лавового потока, с благодарностью запила подсунутым ей под руку соком. Выдохнула, вытирая слезы. Знал бы Андрей, какой она на самом деле огонь, на порог не пустил бы.

– Вырубаться начнешь или замутит, – верно оценил он ее габариты, неумение пить и объем влитого, – скажи. А теперь лежать и не дергаться. Стонать и ругаться можно.

– А еще налить можно? – спросила она, облизывая запекшиеся губы.

Через пару часов, чуть пошатываясь на каблуках – спиртное все еще гонялось по крови, она спустилась в зал. Веселье было в самом разгаре. Симпатичные девчонки зажигали на пилонах. Парни одобрительно отпускали комплименты. На танцполе тоже было жарко. Сквозь туман мелькали отдельно подсвеченные части тел, и со стороны казалось, что она попала внутрь бескровной расчлененки.

Грохотало. Диджей завернул крутой ударный ритм, и каблуки сами начали притоптывать в такт. Кожу на животе саднило. В желудке булькали остатки виски. В голове стоял туман. На душе царил приятный пофигизм. Было ощущение как от хорошо выполненной тяжелой работы. А что нужно отработавшему человеку? Правильно – отдохнуть. И она шагнула на танцпол.

Тело ушло в отрыв. В голове царил зажигательный ритм. Было суперски танцевать в плотной толпе. Не оглядываться. Не переживать за этикет. Не бояться совершить ошибку. Самые отвязные движения – и никто не ужаснется, не накажет.

Как здорово было снова стать одной из многих. Рядом оттягивались такие же фанаты пятничного отжига. Ее включили в чей-то круг. Парни бросали одобрительные взгляды, обещая продолжить знакомство.

А еще показалось, что внутреннее пламя стало ближе. Она словно примирилась с ним. Свыклась. Позволила стать частью себя. Подняла руки вверх, и на кончиках пальцев запекло. Внутри царила уверенность, что сейчас она сможет переместить пламя куда угодно. И так захотелось попробовать… До нестерпимого зуда.

Внезапно ее толкнули, боком она налетела на чью-то спину. Там сориентировались быстро – подхватили, развернули и удивленно охнули.

– Юля?

Девушка моргнула, сосредоточиваясь на мутном лице Кайлеса. За мужчиной справа и слева возникли одинаково хорошенькие блондиночки: явно сестры и явно недовольные ее появлением.

Юля дернулась, пытаясь освободиться. Куда там. Мужчина только сильнее сжал ее в объятиях. Приблизил лицо, принюхался.

– Жыргхвова задница, – выругался он, – просил же не наливать. Так, время позднее. Пора домой и спатки.

– Не, – мотнула головой Юля, – не хочу.

Она только достигла того уровня сознания, когда внутренний мир сливается с внешним. Когда все проблемы тонут, погребенные в музыке, а узел напряжения сменяется блаженным расслабоном.