Шесть витков следствия - [56]
— А куда же участковый смотрит?
— Не все так просто. Работа с Пуховым проведена большая. Нельзя же без конца его выслеживать и отлавливать. Разбирали и мальчишку, и родителей на комиссии исполкома по делам несовершеннолетних, наказывали. Предупреждали, что, если он не изменит своего поведения, будет отправлен в спецшколу. За ним закреплен шеф из числа депутатов…
— Конечно, тут срабатывают и чисто возрастные особенности, — сказал Коренев, — Кому из пацанов не хочется выделится, доказать свою неповторимость?
— Правильно, а как доказать, если ты вахлак и недоумок? Если на гитаре играешь хуже соседа? Если стихи не получаются? Как взять верх?
— Кулаком.
— Так и Пухов.
Этот пацан упорно боролся за «вольную» жизнь, творил чудеса изобретательности, чтобы не ходить в школу. Мать, допустим, на работу, а он, покружившись часик-другой в парке, возвращался досыпать или искал «своих». Незаметно пристрастился «дышать», стал заводилой дворовой шпаны, водил ее на «охоту».
Шел в открытую с кулаками, стоял спиной к стене. Однажды, правда, сдрейфил. Спровоцировав драку, почувствовал, что хе осилит троих. Съездив одного по щеке, пнув другого в живот, он вдруг заорал. «Чего вопишь, гнида?» — закричали на него. «А вы не лезьте!» — запричитал Пухов. «Это мы-то лезем?» — возмутились мальчишки. Откуда ни возьмись — участковый. «Трое на одного, значит?..» Тогда Андрей и усек, что не всегда прав тот, кто прав. Прав бывает и неправый. Понял и запомнил.
Ловцы кайфа, искусственно меняющие свое сознание, свою психику. Бездельники с неразвитым интеллектом и вялой волей. Запутавшиеся, неприкаянные, несчастные. Последние десятилетия мы обо всем этом стыдливо умалчивали, жили в условиях узаконенного вранья, не знали правды и не хотели ее знать. О себе и о своих детях. Элементарная душевная глухота, нравственный дальтонизм. Все это обернулось тем, что детская преступность выросла в два раза, да и только ли детская…
Темные тучи несли в себе дождь. Ветер крепчал, гудел в проводах. На углу угрюмого трехэтажного дома вспыхивала и гасла тусклая лампочка.
— Вот эта улица, вот этот дом, — сказала Каренина, свернув к подъезду.
Дверь открыла худая темно-русая женщина.
— Ах, это опять вы, — недобро сузила она глаза. В грязной маленькой комнате — неубранная кровать, облезлый стол, две табуретки.
— Попал, обормот, под молоток, — проворчала себе под нос женщина. Она не встревожилась, не полезла с вопросами. Ее не смутил и беспорядок, которого обычно хозяйки стыдятся при посторонних. Постояла в нерешительности, перевела взгляд на окно и ушла в свои невеселые думы. Видно, горе ее — давнее, она уже свыклась с ним.
— Почему попал? — сказал Корнеев в надежде завязать разговор. — Почему так думаете?
— А тут и думать нечего, — не сразу откликнулась женщина.
Мать называла своего сына не иначе, как обормот. И еще — лохматый обормот. Недоучка, по два года сидит в одном классе. Говорила, что по-всякому влияла на него.
— Ты ему слово, он тебе — пять. Иди его переговори, — продолжала она осевшим голосом. — Одна улица на уме. Где вот шляется? Наказывала: купи батон и — домой. Так нет, поплелся. На мать ему, обормоту, наплевать. Сил моих больше нет…
Переглянувшись с Виктором, Каренина ушла. Она знала, где искать Андрея.
Пухова, помолчав, между тем продолжала:
— В мозгу ни мыслишки. Со всякой шантрапой водится. Одного тут упрятали за колючку, теперь, видно, его черед.
Хозяйке вдруг надоело отвечать на вопросы Корнеева. Она мрачно отрубила:
— Все как да почему. Спроси у петуха, почему он не несется…
Корнеев решил закругляться, тем более что Пухова ничего толком не знала о взаимоотношениях ее сына с Федуловым. Он собрался было уходить, когда Пухова, словно что-то вспомнив, жестом руки остановила его. Подошла к столу, отыскала в небольшой стопке голубоватую тетрадь. Раскрыла ее, нашла нужную страницу.
— Взгляните на эту писанину, — передавая тетрадь, сказала женщина. — Может, она что-то прояснит.
Корнеев, прочитав текст, спросил:
— Чья тетрадь?
— Сына. Лежала тут, на столе. — Пухова показала пальцем, где именно лежала тетрадь. — Я пришла с работы. Сына нет. На столе тетрадь. Думала, записка. Вот так…
— Когда это было?
Пухова назвала день.
В тексте говорилось:
«Дорогая мамочка! Сообщаю тебе, что я сегодня сбежал. Теперь окончательно. Туда я больше не вернусь. Пока буду жить у, Андрея…»
…Сергей выбежал в переулок и направился на автобусную остановку. Через двадцать минут он был на Озерной у Андрея Пухова.
— Чего это ты надумал? — прищурясь, корил Андрей нежданного гостя. — Совсем офонарел, что ли?
Сергей опустился на табуретку, ослабевший, в холодном поту.
Они — бывшие соседи. Андрей на два года старше. Сергей — худенький, светловолосый, с живыми глазами. Андрей, наоборот, коренастый, рыжеватый, с колючим взглядом. Сергей спокойный, очень ранимый, а дружок — плутоват, непредсказуем. Сегодня мог дружить с кем-то, а завтра — вдруг отвернуться.
Судьба у обоих во многом схожа. Учились в одной школе. Сергей получше, Андрей похуже. Обоим не повезло на родителей. У Сергея мать запила, отбилась от семьи, у Андрея отец настолько утомился от «зеленого змия», что однажды повесился в дровяном сарае.
Жестоким смерчем обрушилось на Европу фашистское нашествие. Пепел и слезы, кровь и руины оставались там, где прошли полчища гитлеровцев.В воскресный солнечный день 22 июня 1941 года мутный нацистский поток хлынул и на территорию нашей Родины. Везде, где ступала нога оккупантов, вспыхивали очаги сопротивления: зажигали костры в лесах партизаны, действовали подпольщики. Многие из них погибли, но не дрогнули, не согнулись под пытками.Был свой незримый фронт и в битве за Ленинград. Он проходил по берегам Плюссы и Шелони, Волхова и Великой.
Необычные убийства происходят в Москве. Убийца аккуратен умен и загадочен. Какие мотивы им движут? Какова его история? И самое главное: кто сможет его остановить?Содержит нецензурную брань.
В городе появился кровожадный маньяк, который охотится за молодыми красивыми девушками. Кому могут доверить такое ответственное расследование? Конечно же, Логиновой Валерии Сергеевне, следователю по особо важным делам Главного управления внутренних дел. В её жизни сейчас не лучший период. Она никак не может разобраться в своих чувствах и отношениях. Но, решая свои проблемы, не стоит забывать об опасности, иначе под угрозой может оказаться собственная жизнь… Фото автора Karl Starkey: Pexels.
Новостные каналы получают ссылку на сайт «Суд Народа». На прямой трансляции прикованный к стулу педофил. Через 72 часа народное голосование решит его участь. Чиновники требуют прекратить беспредел, ведь право на суд есть только у власти. В ходе расследования Елена Петелина выясняет, что накануне педофил похитил девочку. Только он знает, где она находится. Время на таймере неумолимо тает. Люди ждут справедливого возмездия. Но если педофила казнят, похищенная девочка не выживет.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.