Шесть раз уйти, один вернуться. Часть 2 - [15]

А где же сам Император и его делегация? Пауза уж больно сильно затянулась. Вам-Го повернувшись к шейху спросил:

— А где же Великий Император? Неужели их делегация задержалась в пути?

— Сам ничего не понимаю, уважаемый! Хотя, секундочку, вон идёт архимаг Таре-аль-Фаррух, которому я дал поручение встретить Киллайда.

Вам-Го увидел пожилого, высокого, убеленного сединой человека в мантии темно-голубого цвета. Понятно, это и есть архимаг. Вот что-то у него лицо не весёлое, да и Киллайда не видно. Что вообще происходит?

Архимаг попросил шейха отойти в сторону и начал что-то ему объяснять. Сначала лицо Абу-аль-Сины покрылось пятнами красного цвета, потом оно побледнело. Как показалось Вам-Го, шейха даже в сторону повело и его придержал за руку архимаг.

«Похоже, встречи с Киллайдом не будет. Я бы точно так же поступил на его месте. Просто взял бы, да отменил свой визит. Да, отец оказался прав! У Императора крутой характер. Вот это и называется щелчком по носу. Не ищи выгоды там, где её нет. Хорошая поговорка. Если Абу-аль-Сина не дурак, он теперь на коленях приползет к Киллайду. Ай да молодец, Император!» — подумал Вам-Го улыбаясь.

В зале стало совсем тихо, по видимому, многие поняли, что произошло. Весь зал и Император Вам-Го в том числе, отчетливо услышали последние слова архимага Таре-аль-Фаррух:

— Надо было раньше думать, уважаемый, о последствиях. Теперь на кону не только ваша жизнь, но и судьба всего государства.

Глава 7

Я стоял в толпе людей, встречающих Императора Хунак. Нарина стояла рядом со мной и давилась от смеха.

— Никогда не видела в городе такого шикарного театрального представления. Городской театр и актёры могут только завидовать. Это сколько же людям заплатили денег, чтобы они изображали такой восторг на своих лицах?

Трудно с ней не согласиться. Через каждые десять метров стояли «дирижеры», которые давали команды: «бросай цветы», «улыбаемся». На это можно было бы не обращать внимание, если в не одно но: встречают так не нашу делегацию. Я прекрасно понимал, что телепорт находится на территории Академии Искусств и там что-то такое изобразить невозможно, но неприятный осадок всё-таки присутствовал.

После «встречи» горячо любимого Вам-Го, мы отправились на экскурсию по городу. Почти весь город застроен одноэтажными зданиями, редко встретишь многоэтажное.

Как-то не удавалось мне побывать в музеях Аллейда, даже не знаю почему. В один из музеев Нарина все таки меня затянула. Дабы это был музей оружия со всего мира. Коллекция просто потрясающая.

После музея мы попали на представление городской цирковой труппы, побродили по магазинам, лавкам. Кафе, где можно было спокойно посидеть и выпить чай, кофе были просто одно на другом. Цены по сравнению с кафе в Аллейде, в пять — шесть раз ниже.

Я вспомнил рассказ Аразура о том, что люди живут в Султанате и радуются жизни. Может быть это и было когда-то, но сейчас во взглядах коренных жителей Султаната чувствовалась обреченность.

— Это ты точно подметил, Анней! Раньше, лет пять тому назад, жизнь в Аль-Барухе кипела. Да и не только здесь, по всему Султанату.

Во-первых, был другой правитель, отец нынешнего. Абу-аль-Сина и в подметки ему не годится.

Во-вторых, не было тех проблем, которые сейчас душат страну. Это и набеги орков, соседей с Абу-Арна. Всё это сплошь в какой-то клубок. Кто его размотает — неизвестно.

— Я тебе даже больше скажу — уже не первый год поднимается вопрос о вхождении Султаната в состав Империи. Мидос, король Абу-Арна, тогда бы задумался, грабить наши города, или нет. Да и с орками можно было бы по другому разговаривать. Но дальше обсуждения это никуда не двигается.

— Ну конечно! Разве Абу-аль-Сина отдаст бразды правления какому-то наместнику Императора?

— И опять ты прав! Конечно не отдаст. Чиновники жируют, народ нищает. Вот и все дела. Здесь есть одно местечко, которое в городе называют людным. На том месте горожане высказывают своё мнение о ценах, о проблемах государства. Мы как раз будем мимо проходить, когда в дом графа соберемся возвращаться.

— И что, никакого наказания за вольные мысли нет?

— Представь себе — нет. Это очень древний обычай, никто его не в праве отменить и запретить. Кстати, нам пора возвращаться, Фаррон и граф будут волноваться.

— Да, конечно. Соревнования послезавтра начинаются, доступ к артефактам когда откроют, не помнишь?

— Завтра. По тем же билетам, по которым мы можем соревнования посещать.

Людное место оказалось оборудовано даже скамейками и небольшой трибуной. Небольшой парк, тенистые деревья. Не слышно городского шума.

Когда мы подошли сюда, за трибуной выступал какой то молодой человек. Трудно понять, о чём была речь раньше, но как я понял — о очередном подорожании хлеба, о том, что он, бедный и несчастный, не может прокормить свою семью.

— Слышь, болезный, а ты не пробовал работать, как это многие делают? — задал вопрос пожилой мужчина. — Все горазды кричать и жаловаться, никто не думает о истиной причине всего, что сейчас происходит. Вас палкой не загонешь на работу! В этом и вся причина!

Люди зашумели, обсуждая услышанное. К трибуне подошёл человек небольшого роста, аккуратно одетый. Было видно по его мимике, жестам, что он чем-то очень взволнован.