Шесть балерин на одного папу - [25]

Теперь Арт молча наблюдает за девочками, которые неотрывно смотрят на экран его ноутбука. Да, именно этот балет Арт смотрел с Бьянкой в театре несколько месяцев назад. Пусть исполнители были другими, но сцены и даже костюмы не изменились. Почему она ничего не помнит? Хотя бы сюжет… Но похоже, его дочь с подругами вовсе не интересуются историей любви принца Зигфрида и загадочной Одетты. Девочки комментируют балет, словно болельщики – футбольный матч:

– Видели? Пируэт на полупальцах, из четвертой позиции.

– Да, но сначала она стояла во второй. Ронд де жамб ан дедан[10], переход в четвертую позицию и пируэт.

– А здесь она делает пируэт на полупальцах с ретире[11]. Может, посмотрим еще раз? – предлагает Бьянка, и девочки кивают.

Потом обсуждение продолжается:

– Пятая позиция, плие, ретире и в конце четвертая.

Арт отступает на кухню в надежде спокойно почитать газету. Группа захватчиков говорит на непонятном языке. Вместо того чтобы наслаждаться спектаклем, они словно расшифровывают секретный код.

Через несколько минут одна из девочек заходит на кухню. Арт вздрагивает: вдруг его выгонят и отсюда?

– Что случилось? – бормочет он.

– Извините, можно попить?

Арт уверен, что эту девочку он еще не видел. Он откладывает газету и наливает воды.

– Конечно. Как тебя зовут?

– Петра, синьор папа.

Арт улыбается. Ну вот, теперь он стал «синьором папой».

– Зови меня Артом. Ты тоже останешься на ужин?

– Если вы не против, синьор папа Арт, – шепчет девочка.

– Но ведь ночевать ты у нас не будешь? У тебя есть дом, семья?

– Я живу вместе с Вивьен, – поясняет Петра. – Не волнуйтесь, синьор папа Арт.

Она допивает воду, ставит чашку прямо на газету и вылетает из кухни. На странице остается мокрое пятно. Арт вздыхает и думает о пожилом соседе из квартиры напротив. Тот живет с биглем, который постоянно спит в своей корзинке.

– Счастливый человек, – бормочет Арт, убирая чашку и сминая газету.

Хотя нет, это было бы ужасно. Он терпеть не может собак.

7. Шесть балерин на одного папу

Они внимательно слушают Елену, которая поясняет движения:

– Пор де бра[12]из подготовительного положения, па де буре[13], четыре пор де бра…

Девочки вскидывают руки, вытягивают ноги.

– Стоп, – кричит Бобулова.

Пианист перестает играть, ученицы останавливаются и опускают руки. Кто-то вытирает пот со лба. Несколько секунд в зале слышно тяжелое дыхание.

– Вы птицы! – восклицает преподавательница.

От ее голоса у Бьянки мурашки бегут по спине. Девочки боятся смотреть Бобуловой в глаза. Тем временем она встает и медленно идет к ним, повторяя:

– Птицы!

В зале так тихо, что слышны лишь шаги преподавательницы. Балерины замерли и не дышат.

– Вы когда-нибудь видели, чтобы птицы улыбались?

Бобулова изображает учениц, растягивая губы в фальшивой улыбке. Елена и несколько девочек нервно смеются.

– Посмейтесь сейчас, но в танце не делайте этих неестественных гримас, – говорит Бобулова.

Ее лицо принимает привычное механическое выражение. Бьянку удивляет и пугает такая поразительная мимика. В одно мгновенье черты Бобуловой застыли, глаза словно остекленели.

– Вы лебеди, – повторяет Бобулова, возвращаясь на свое место.

Она несколько секунд смотрит на учениц, скрестив руки. Затем кивает пианисту, и занятие продолжается.

Краем глаза Бьянка наблюдает за Синтией. Ей почему-то кажется, что преподавательница сделала замечание именно Синтии, которая постоянно улыбается. Бьянка понимает, что хотела сказать Бобулова: они должны превратиться в стаю прекрасных белоснежных лебедей. Эта подлиза Синтия хотя бы раз видела лебедя? Вряд ли. Но Бьянка видела этих птиц на озере, любовалась их длинными шеями и пышными перьями. Лебеди легко и свободно скользили по водной глади. Черные маски и клювы немного пугали девочку. Она видела, как птицы дрались друг с другом: вытягивали шеи, взмахивали крыльями, ныряли под воду и поднимались на поверхность, гибкие, словно змеи.

Поэтому Бьянка выполняет пти шанжман де пье[14], представляя, что у нее острый клюв, которым она резко разрезает воздух. Девочка замечает, что Бобулова одобрительно смотрит на нее. Теперь Синтия стоит рядом и во время пор де бра слегка задевает ее. Затем, улучив подходящий момент, шипит:

– Жаба.

Бьянка представляет себя лебедем с распахнутыми крыльями. Она выполняет движения с яростью, в то время как Синтия пытается быть элегантной: делает мягкие широкие жесты, похожие на пластику балерин, танцующих с принцем Зигфридом. Но сейчас они учат хореографию не романтической встречи влюбленных, а схватки птиц, собравшихся на озере. Бьянка вытягивается в струну и задевает рукой Синтию, которая похожа на фею с крылышками, порхающую с цветка на цветок.

Мы птицы, а не феи, думает Бьянка. Мы вытягиваемся и поднимаем руки резкими движениями, словно хлопая крыльями по воде. Шеи вытянуты, голова упорно рвется в небо. Только так, с физическим усилием и точными движениями, получится взлететь.

Но когда Бьянка собирается взлететь в ассамбле, что-то касается ее ноги и не позволяет оторваться от пола. Синтия, которая стоит за ней, с легкостью выполняет это движение. Без сомнения, это она дотронулась кончиком пуанта до пятки Бьянки, помешав сделать прыжок. Бьянка злится, и занятие превращается для нее в соревнование. Она поднимает голову и руки в резком, опасном па де буре. Соперница с удивлением смотрит на нее, затем принимает безмолвный вызов. Однако Синтия не может похвастаться скоростью и точностью. Она выполняет гибкое и медленное движение перед тем, как подняться на полупальцы. Бьянка тем временем уже стоит на кончиках пуантов. Она распахивает руки, поднимает правую ногу вперед, а затем левую в жете. Это точное, энергичное движение вынуждает Синтию отступить, опуститься на пятки. Теперь Бьянку не удержать. Ей хочется не только поставить на место хитрую подлизу, но и ощутить свободу, расправить крылья и поднять брызги воды. Девочка делает идеальное фуэте ан турнан