Шерлок Холмс: прекрасный новый мир - [53]

Вульф снова повернул ладонью вверх правую руку.

— Вы говорите, что профессор Драйзер кого-то вам напомнил? Я подозреваю, что он напомнил вам того, кто разговаривал с вами в Нью-Йорке в 1912 году.

— Да, теперь я вспомнил! — отозвался Холмс. — Тот американец был похож на нашего профессора, только без усов и на лет десять старше. Как вы догадались?

— Ваша дедукция, Холмс. — На щеках Вульфа появились складки. — Во-первых, вы сообщили, что американец плохо отзывался об американской мечте и большом бизнесе. Во-вторых, Черчилль упомянул «знаменитого отца» профессора Драйзера. В-третьих, американец признался, что только что вернулся из Европы. Первое и третье относятся к Теодору Драйзеру, вернувшемуся из Европы в апреле 1912 года.

— Кто он, этот Теодор Драйзер? — спросил я Вульфа.

— Американский писатель. Он осудил наши порядки, и в его книге американская мечта преобразовалась в американскую трагедию. Его вы и видели в Нью-Йорке.

— Вы упомянули слова Черчилля о «знаменитом отце» профессора. Не хотите ли вы сказать, что Теодор Драйзер — отец профессора Драйзера?

— Именно об этом я и говорю.

— Но какое это имеет отношение к нам?

— Извольте выслушать мои рассуждения. По-видимому, на Томаса Драйзера оказало сильное влияние отношение его отца к американской действительности. По не совсем ясной причине Драйзер-младший решил эмигрировать именно в Великобританию. Но ведь он боится утонуть. Поэтому этот американец отправился в нашу страну на «Титанике», который получил славу «непотопляемого Титаника»! Таким образом, единственно благодаря Шерлоку Холмсу и мистеру Бонду Томас Драйзер оказался в Лондоне, стал профессором Лондонского университета и подсидел профессора Джойса. Остаётся сказать лишь, что он и родился благодаря спасению вами «Титаника».

— Но здесь-то какая связь? — удивился Исаев.

— Его мать приплыла в Нью-Йорк на «Титанике». Я слышал, что Теодор Драйзер развёлся с Сарой Драйзер и женился на другой. От первой жены детей не было. Откуда же мог взяться сын Томас? Теперь нам всё ясно. Кроме того, если мать профессора приплыла из Великобритании, можно догадаться, почему профессор отправился именно туда.

— Теперь мы готовы к освобождению короля, — заключил Бонд.

— Но как мы откроем замок, для которого требуется магнит? Неужели нам опять понадобятся… — я не договорил, не желая выдавать Бонду историю с корсетными костями.

— На борту «Титаника» я наказывал вам ничего не нажимать на часах. Дело в том, что они нашпигованы приспособлениями. В данной ситуации нам понадобится встроенный мощный электромагнит. Кроме того, он способен отклонять пули и притягивать большие предметы. Не знаю, понадобится ли нам пила.

— Где вы держите пилу?

— В часах. Оправа превращается в маленькую пилу.

Мы во второй раз сели в моторную лодку и отправились к острову Джойса. На этот раз мы развили двойную скорость. Ветер свистел в моих ушах. В пределах Лондона мы снова носили тёмные очки, и теперь мы, дабы не потерять их, были вынуждены их снять и сидеть с закрытыми глазами. Бонд, не использовавший очки, мужественно держал глаза открытыми, смотря вдаль.

Пока мы на огромной скорости плыли к эстуарию, на Темзе начался прилив. Угловатые берега острова Джойса оказались в воде по самые края. Моторная лодка уменьшила скорость, но её скорости было достаточно для того, чтобы она наполовину вылезла на сушу. Охранник оглянулся на неожиданный шум и направил на нас автомат. Бонд выпрыгнул из лодки и бросился к охраннику, выставив вперёд часы. Охранник сделал несколько выстрелов. Легко было представить его удивление, когда пули отклонились в сторону и полетели над водой. Вслед за свистом пуль мы услышали жужжание, и я понял, что Бонд включил пилу в часах. Охранник был порядком напуган. Бонд размахнулся и ударил охранника по голове часами. Его противник растянулся на пустынной поверхности острова.

— Что вы сделали? — спросил Холмс, испуганно взирая на лежащего человека.

— Нет, лицензия на убийство здесь ни причём. Я его не убил. Я его вырубил.

Бонд подошёл к двери и снова включил электромагнит. Его сила была слишком велика, чтобы воздействовать лишь на один барабан, и агенту 007 пришлось отойти назад.

— Один, двадцать пять, семь, четыре, десять, восемь. Всё-таки четыре, а не двадцать.

Бонд потянул дверь, и вход в место заключения короля оказался открытым.

— Выходите, Ваше Величество!

Георг Шестой вышел на свободу. Оставалось лишь переждать плавание на моторной лодке, и король будет в Лондоне. Мы усадили его в лодку.

— Вам остаётся лишь предстать перед Черчиллем, поразив его эффектным появлением, — посмеиваясь, сказал Холмс. — Ватсон подтвердит, что я люблю театральные эффекты. Объясняться с Черчиллем будет мистер Бонд, агент из будущего. Дальше останется предъявить вас Палате Общин.

Король молча кивнул.

Незачем описывать, как мы возвращались в Лондон, где к тому времени наступал вечер. У причала на Брод-стрит мы вернули моторную лодку хозяину, который был порядком удивлён присутствием Его Величества в нашей компании.

Вокруг короля собралась радостная толпа, превратившаяся в свиту. Рядом с ней шагал Вульф, произнося слова: «Уберите от меня толпу!». Когда Георг Шестой шёл по Уайтхоллу, к нему подошла юная рыжеволосая принцесса в белом платье.