Шерлок Холмс. Новые заметки доктора Ватсона - [108]

Я не сразу на это решился, но все же сказал ей правду:

— Мадам, если вы действительно понимаете, кто вы такая, я обещаю: вы не сойдете с ума. Да, они подслушивают. Вот почему я говорю так тихо. И прошу вас делать то же самое. А теперь расскажите мне о Зеккино. Что он вам сказал?

— Что он мой друг. Что он поможет мне.

— Каким образом?

К моему удивлению, она вложила кусочек ткани, который фон Вальдбаум назвал ее иконой, в мою руку и плотно сжала мои пальцы.

— Он дал мне это и сказал беречь.

— Он объяснил, для чего это?

— Он сказал, что это поможет нам схватить мадам Фурнэ.

— Мадам, я снова вам повторяю: это вы и есть.

— Non! Non! Это она убила моего мужа! Все так говорят.

— Вот почему вы должны помочь мне наказать ее!

Но все было бесполезно. Какое-то время она мыслила здраво, а потом уносилась в свои фантазии. Она не готова была осознать, что совершила преступление, и было бы жестоко заставлять ее делать это. Мне стало жаль мадам Фурнэ. Иногда даже преступник заслуживает капельку сочувствия.

Как бы то ни было, я добился того, ради чего приехал; пришло время прощаться. Я уже собирался выйти из палаты, как она подняла на меня глаза и сказала умоляющим тоном:

— Возвращайтесь сюда быстрее!

Управляющий больницы перехватил меня у центрального входа.

— Надеюсь, ваша встреча с пациенткой была для вас полезной?

— Конечно. Она сделала мне подарок. — И я показал ему кусочек ткани.

— Merveilleux![35]

— Я буду хранить его как память о том дне, когда имел счастье общаться с великим Фрицем фон Вальдбаумом!

— Но, доктор Вольмер, — Джонни махнул своим пенсне, — что такого вы сказали мадам Фурнэ, что между вами установилась такая степень доверия за столь короткое время?

— Месье, — я заговорщически похлопал его по плечу, — я должен вас поблагодарить за это. Вы подсказали мне идею…

— Я? — Он потянул себя за козлиную бородку. — Какую же?

— Как какую? — Я сделал паузу для большего эффекта. — Вы приняли меня за Шерлока Холмса.

IX

Пообещав хранить секреты друг друга, мы с Дюбюком обменялись фактами и мнениями за чашкой крепкого кофе в «La Trique au d’huit», единственном бистро в Рижесе. Как я и подозревал, фон Вальдбаум был ни о чем не догадывающимся пособником, а Дюбюк явился к нему с рекомендательным письмом, точно так же, как и я в больницу Джонни.

Когда мы покончили с делами, я принял приглашение Дюбюка поехать вместе с ним в Париж. По дороге я подготовил подробный зашифрованный отчет для Майкрофта. По прибытии во французскую столицу начальник полиции оказал мне любезность и распорядился передать мой отчет телеграфом в Лондон немедленно.

Вот небольшой отрывок из него:

«…Рассказал Д. о той части моей миссии, какую я мог разглашать, ничего не опасаясь. В противном случае я не смог бы задать свой следующий вопрос.

Ш.: Так что же привело вас в Рижес?

Д.: Мы слышали… Дела.

Ш.: Какие дела?

Д.: Я не вправе говорить об этом.

Когда я немного надавил на него, Д. неохотно признался, что ходят слухи о жестоком обращении с пациентами в больнице и ему поручили с этим разобраться. Осмотрительность, с которой он действовал, наводит на мысль, что у Джонни в городе есть осведомители.

Д.: А какое дело вас привело в Рижес?

Ш.: Недостаточный уровень, если не сказать отсутствие системы безопасности.

Д.: А вы знали, что главный спонсор больницы англичанин? Или, по крайней мере… он живет в Лондоне.

Ш.: Вы можете назвать его имя?

Д.: Non. Я знаю первую и последнюю буквы, они такие же, как и в английском алфавите…

Я понял. Алфавит начинается с „А“ и заканчивается „Z“. Вывод: „А. З.“ может увезти мадам Ф. из больницы когда захочет.

Д. считает, что мадам Ф. уже, возможно, „сбегала“ ненадолго. Он верит, что она могла совершить серию убийств как парижский подражатель Джека Потрошителя. Следовательно: 3. проводил генеральную репетицию, на какое-то время освобождая ее, чтобы узнать, сможет ли он рассчитывать на нее в качестве киллера.

Теорию Д. может подтвердить кусочек ткани. Он был оторван от большого куска материи, и на нем круглое пятно, может быть, кровь. Если это так, мне придется отдать его Д., но прежде чем я сделаю это, я хочу изучить его дома.»

X

Я отправил своему брату вторую телеграмму, как только получил ответную. Я сообщил следующее:

«ПРИЕЗЖАЮ ЛОНДОН ДНЕМ ТЧК ВИДЕТЬ КЛИЕНТА ТЧК ПОТОМ АЗ ТЧК РОКСТОН».[36]

Если бы я известил заранее о своем появлении, это могло бы встревожить леди Хильду, поэтому поздно вечером я направился прямо в Уайтхолл. Войдя в дом министра по европейским делам, я попросил пригласить хозяйку дома, и меня провели в маленькую столовую.

— Мистер… э, лорд Рокстон! — Она понизила голос. На ее лице была написана тревога. — Прежде чем я упрекну вас в том, что вы явились в дом моего мужа… И все же признаюсь, теперь, когда вы здесь, я спокойна. Ситуация дошла до критической точки.

— Я подозревал, что так и будет. Вот почему я решился прийти к вам.

Выглянув в коридор, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает, леди Хильда закрыла дверь, чего она никогда бы не сделала при обычных обстоятельствах.

— Мистер Холмс, — быстро сказала она приглушенным голосом, — мне предъявили ультиматум. Я должна передать нужный ему документ сегодня ночью, иначе буду отвечать за последствия.