Шепот на ветру - [14]

Применения к традиционному различию Карта /Территория.

Как мы знаем, процессы, доставляющие нам данные о мире – это множество операций, действующих на эти данные, преобразуя их еще не вполне ясными нам способами. Мы знаем, что есть существенные различия между миром и нашим представлением мира. Однако в большинстве случаев мы еще не в состоянии сколько-нибудь точно определить, в чем состоят эти различия. Таким образом, мир, каким мы его знаем, это не территория, а результат ряда неврологических преобразований. Один из самых распространенных штампов НЛП – это различение, приписываемое Кожибскому, подчеркивавшему, что мы создаем мысленные карты для представления территории (подлинного мира, где мы живем), а затем обращаемся с этими отображениями так, как если бы это были представляемые ими вещи. Все это резюмируется изречением:

Карта – это не территория.

Мы утверждаем, что Кожибский был еще слишком консервативен, говоря, что карта – это не территория. Как мы полагаем, даже его территория не является территорией⁶ .

Критерий полезности.

Теперь перед нами возникает вопрос, каким конкретным образом эти естественные языковые преобразования продолжают формирование наших уже преобразованных представлений того, что происходит вокруг нас. Второе отображение – функция под названием «язык» – впринципе свободно от всех ограничений, кроме полезности; этот критерий близок и дорог сердцу любого моделировщика НЛП. Под полезностью мы понимаем тот факт, что, как и при создании всех моделей, основным критерием оценки является простой вопрос:

Работает это или нет?

Иными словами, приводит ли наш способ использования языка для обработки преобразованного мира, который представляет нам ПД, к достаточно эффективной способности манипулировать им для достижения наших целей? Лингвистические преобразования выполняют утилитарные подразделения этого воспринимаемого мира, и вопрос в том, приводят ли они к желательным для нас результатам. Заметим, что мы применяем эти категории НЕ к миру, а к изображению мира, построенному на ПД неврологическими преобразованиями.

Как мы полагаем, важно подчеркнуть, что наше использование лингвистических отображений вовсе не связано требованием истинности (что бы оно ни означало); нет никакого необходимого соответствия между нашим способом подразделения опыта, воспринятого на уровне ПД, и подлинным строением мира; нет изоморфного отображения (взаимно однозначного соответствия, сохраняющего отношения элементов) между миром и первым доступным для нас его изображением – ПД. Далее, нет изоморфного отображения между этим представлением ПД и его лингвистической кодировкой. Конечно, как и в случае любой модели НЛП, универсальная моделирующая деятельность языка не изменяет структуры того, чему язык дает название. Эта структура, как можно предположить, остается неизменной, что бы мы ни думали о нашем лингвистическом творчестве.

Однако – и этот критерий применим как к созданию языка, так и к моделям НЛП – если наши попытки наложить на мир некоторую структуру посредством языка слишком расходятся с подлинной структурой и поведением вещей и процессов, это приводит нас к неспособности эффективно манипулировать воспринимаемым миром. При таких обстоятельствах, под давлением обратной связи, мы реорганизуем нашу модель – лингвистические категории, которые мы накладываем на воспринимаемый мир. В этом смысле наши естественные языки и структуры, налагаемые ими на наш первичный опыт (ПД) – это свидетельства о длительном эволюционном процессе проб и ошибок, создавшем языковую обработку мира. Эти отображения, связывающие ПД и лингвистические категории наших языков, представляют накопленную мудрость наших предков и результаты исторического процесса – поиска полезных манипуляций воспринимаемым миром, осуществляемых посредством языка.

Можно предположить, что главной функцией мозга, нервной системы и органов чувств является не продукция, а устранение… Функция мозга и нервной системы – защитить нас от подавления и замешательства при восприятии всей этой массы главным образом бесполезного и несущественного знания, преграждая доступ большей части того, что мы могли бы воспринять или запомнить в любой момент, так что остается лишь та небольшая и специальная выборка, которая, по-видимому, может быть практически полезной… Чтобы сделать возможным биологическое выживание, Разум в Целом должен быть профильтрован через сужающую воронку мозга и нервной системы. Из другого конца воронки вытекает жалким ручейком тот вид сознания, который помогает нам оставаться в живых на поверхности этой особой планеты. Чтобы формулировать и выразить содержание этого сокращенного восприятия, человек изобрел и бесконечно разработал символические системы и неявные философии, которые мы называем языками. Каждый индивид получает выгоду от лингвистической традиции, в которой он родился, и в то же время становится ее жертвой, жертвой, поскольку она укрепляет в нем веру, что суженное восприятие – это единственно возможное восприятие, и поскольку она обманывает его чувство реальности, слишком уж побуждая его принимать свои понятия за данные, свои слова за подлинные вещи.