Шёпот безумия - [56]

— О, да ты делаешь успехи! — мрачно пошутил Роберт. — Я тут немного осмотрюсь.

— Пожалуйста!

Роберт Аттвуд приступил к изучению местности. Убийца спрятал тело в куче листьев. Со стороны площади участок закрывали насаждения кустарника, а со стороны дорожки его могли увидеть, но это не помешало преступнику совершить своё чёрное дело.

Мерзавец уверен в себе, но он допустил серьёзную ошибку — отнял жизнь у ребёнка.

* * *

Убитого звали Мэтти Ковердейл. После беседы с его родителями Роберт Аттвуд пришёл к выводу, что в семье не всё было ладно. Вероятнее всего, отец и мать мальчика нередко прикладывались к бутылке, из-за чего в доме часто происходили скандалы. Даже перед лицом невосполнимой потери они сцепились друг с другом прямо в кабинете детектива.

— Это ты во всём виноват! — крикнула на мужа бледная женщина с выкрашенными в непонятный цвет волосами. — Ты совсем им не занимался!

— Кто бы говорил! — тут же парировал мужчина. — По-твоему, это я выставил его за дверь, когда ты начала выяснять отношения?!

— А кто опять спустил все наши деньги?!

— Послушайте… — попытался вмешаться детектив, но искра уже попала на порох, и между супругами разразился новый спор.

— Закрой рот! Не выводи меня из себя! — яростно воскликнул муж.

— Да ты же всегда не в себе! И зачем я только терпела тебя столько лет?!

— Между прочим, Мэтти никогда тебя не любил!

— Да прекратите же вы, наконец! — не выдержал Роберт и стукнул кулаком по крышке стола.

Оба разом замолчали.

— Разбираться, кто виноват, а кто нет, будете за дверью моего кабинета. К тому же, это уже ничего не изменит. А сейчас давайте закончим нашу беседу. Ответьте мне на несколько важных вопросов.

* * *

Нашлись свидетели, которые видели Мэтти незадолго до убийства на Центральной площади. Мальчик кормил хлебом голубей. Но на вопрос, подходил ли к нему кто-нибудь из взрослых людей, никто не сказал ничего определённого.

К сожалению, человеческая память устроена таким образом, что она не может достоверно зафиксировать то или иное событие, если оно находится на периферии внимания. Здесь, как правило, в работу включаются механизмы «достройки».

— Видели ли вы кого-нибудь подозрительного?

— Кажется, да… Вроде бы это была высокая женщина (пожилой мужчина/прыщавый подросток/полицейский с суровым взглядом), — ответы отличались таким разнообразием, что их вряд ли можно было бы считать надёжными свидетельскими показаниями.

У Роберта сложилось ощущение, что убийца находился у всех на виду, но обладал настолько непримечательной внешностью, что ни один из опрошенных его не запомнил.

А что, если отсутствие единого почерка при совершении преступлений — это и есть почерк убийцы? Детектив зацепился за странную идею, хотя она не выдерживала никакой критики. Даже если предположить, что за двумя убийствами стоит один и тот же человек, то трудно представить себе такое перевоплощение.

Роберт Аттвуд разложил на столе перед собой две группы снимков: первая включала в себя фотографии с места убийства Кэролайн Джойс, а вторая — с места убийства Мэтти Ковердейла. На первый взгляд, ничего общего. Девушка и мальчик. Удушение и использование шила.

«Я пытаюсь систематизировать разнородные вещи», — устало подумал детектив.

В одном случае убийца срезал ногти на руках жертвы, лишив экспертов возможности получить биологический материал, но оставил хорошо различимые следы, в другом — не тронул ногти, но тщательно избавился от следов, за исключением портняжного шила.

В чём смысл?

Роберту понадобилась очередная сигарета, чтобы собраться с мыслями.

* * *

— Эй, Уолтер! — обратился к коллеге по внутреннему номеру детектив.

— Да, Роберт? — ответил ему в трубке простуженный голос.

— Мне нужна архивная информация за несколько лет. В частности, меня интересуют убийства, совершённые в ноябре.

— Так, ноябрь… Сейчас посмотрю… — коллега на другом конце линии завозился с компьютером.

— Есть что-нибудь?

— Да, подожди… Два нераскрытых дела в прошлом году. Их вёл старина Трембли. Ещё одно в позапрошлом.

— Я могу на них взглянуть?

— Ты же знаешь процедуру. Необходимо подать запрос по установленной форме.

— Уолтер, — на полтона тише произнёс Роберт Аттвуд, — давай отбросим ненужные формальности? Возможно, у нас по городу бродит серийный убийца.

— Ты уверен?

— Нет. Но мне нужно проверить материалы.

— Ладно, подожди. Только запомни: в случае чего, я ничего об этом не знаю.

— Замётано.

* * *

Перед Робертом лежала пачка дел, заполненных каллиграфическим почерком Джона Трембли. В прошлом году старика проводили на заслуженный отдых, а всю его работу распределили между остальными работниками отдела. Роберту тоже довелось продолжать одно из расследований коллеги, с которым он справился за пару месяцев.

Но ноябрьские преступления так никем и не были раскрыты.

Детектив бегло просмотрел список жертв и записал их в блокнот: 7 бездомных, 4 одиноких пожилых человека, 3 девушки. В каждом случае способы убийства отличались, так что их систематизация лишь подтверждала ошибочность гипотезы Роберта.

И всё-таки внутреннее чутьё подсказывало Роберту, что нужно присмотреться внимательнее, как следует разобраться в деталях. Весна и осень — это «периоды обострения», как любили поговаривать в отделе. И кто-то в периоды таких обострений подчинялся зову ноября. Он очень хитёр и опасен, если ему до сих пор удавалось оставаться на свободе, не оставляя за собой улик.