Шенна - [53]
Развязка же, святой отец, такова: дом того знатного человека обыскали и нашли груды серебра, золота и всяческих ценностей. И король сказал, что Сайв необходимо вернуть ее собственность, возместив вдвойне, а также дать на выбор что-нибудь из драгоценностей того человека. А что до лошадей, которых покупали на ярмарке и расплачивались за них фальшивыми деньгами, король повелел непременно разыскать их и доставить обратно в Мунстер их хозяевам. Затем король приказал освободить дом Шиги и отдать его Сайв, если та пожелает в нем жить и забрать туда с собой своего отца. Ибо она оказала королю большую услугу, бо́льшую, чем кто-либо из благородных людей в его свите, – хоть велико было его доверие к ним и хоть близко было его родство с ними. На следующий день после того дня, как слышал Юлиг, состоялось сватовство. Говорили, что Сайв и Кормак поженились, будут жить теперь в большом доме и что ничего из имущества мошенника Сайв себе так и не взяла, кроме тех шести сотен фунтов.
– Ну и ну! – воскликнул Диармад. – Как удивителен мир! Где тот, кто подумал бы, что эти двое когда-нибудь пойдут к алтарю?
– А ты поедешь жить в большой город? – спросил Большой Тинкер.
– Куда бы он теперь ни поехал, – ответил священник, – не думаю, что у него снова случится обострение.
– А сам ты когда поедешь в город, святой отец? – спросил Большой Тинкер.
– Да зачем же, Патрик? – удивился священник.
– Да незачем больше, святой отец, кроме как поженить тех двоих. Уж я бы на твоем месте не доверил городским совершать такое венчание. То ли дело женитьба Шиги.
– Никогда я не верил в женитьбу Шиги, – сказал священник, – не искал с ним встречи и не хотел бы иметь ничего с ним общего.
– Юлиг говорит, – сообщил Патрик, – будто король объявил, что должен непременно взглянуть на Шенну. Всегда жаль, когда человек со столь острым умом не занимает какой-либо должности или не занят каким-то делом, где ум его мог бы принести пользу. По словам короля, будь человек вроде Шенны во главе его армии, благородный Шиги не смог бы бегать так долго.
– Удивительно все же, – сказал священник, – что ни Юлиг Де Бурк, ни кто другой так и не сообщил королю, что у нас здесь имеется человек, чей ум куда острее, чем даже у Шенны, и кому теплое гнездышко у королевского бока нужно не меньше, чем всякому другому! В особенности если денег у него не вдвое больше нужного – как, например, у Шенны.
– Подобное место вредно для моего здоровья, святой отец, – сказал Патрик. – Много таких, кто в большой спешке старался занять уютное место рядом с королем, но это ничуть не продлило им жизнь, когда он явил свою волю! «Скользки полы во дворце». Кто бы ни был этот Шиги, думаю, теперь он понимает, что войти в королевский дом и выйти – это не одно и то же. Я желаю королю всех благ – и быть подальше от меня, да наградят его Бог и Дева Мария!
– Честное слово, Патрик, – молвил Диармад. – Думаю, ты прав.
– И конечно, Диармад, – сказал Патрик, – теперь все на свете узнают, что это ты должен поехать в город, чтобы жить там в большом доме вместе с Сайв и Кормаком, как только для тебя обустроят место.
– Честное слово, Патрик, не думаю, что поеду. По-моему, лучше всего остаться мне в том же старом гнездышке, где я и есть, как ни велик и ни хорош дом Шиги. Думаю, если поеду, я стану им мешать. Похоже, здесь как с королевским домом: будет легче войти, чем выйти. Наверно, мне проще будет оставаться одному, чем где-то рядом с ними. Вот я и останусь как есть: здесь, среди своих соседей, в месте, где прошла вся моя жизнь, где провели свою жизнь мой отец, и дед, и уж не знаю, сколько прадедов до них.
– Я склонен думать, что ты принял хорошее решение, Диармад, – сказал священник.
Глава двадцать четвертая
Через неделю в маленьком поселке поднялся большой переполох. Приехали стража короля с капитаном во главе, все верхом, и на каждом шелковый плащ. Сбоку у каждого свисала сабля, а в руке – великолепная длинная пика. И стар, и мал выбежали на улицу, напирая друг на дружку и стараясь взглянуть на них.
Вместе с ними прибыли Сайв и Кормак в прекрасной карете, которую везли две королевские лошади. На Сайв был красный плащ, намного краснее и краше того, что носила она в день ярмарки. А черный плащ, в котором Пайлш видела Сайв в то утро, она, верно, припрятала. На шее у девушки виднелась золотая цепочка, такая толстая и тяжелая, что можно было принять ее за чересседельник повозки. На пальцах золотые перстни, а на туфлях – золотые пряжки. На голове у нее был не капюшон, а накидка, со всех сторон обшитая длинной бахромой с золотой канителью, ниспадающей с плеч. Каждая нить – длиной в полтора дюйма, и все они дрожали, сверкали и искрились в лучах солнца при каждом движенье кареты. У горла плащ застегивался на золотую пуговицу величиною с крону. Спереди и по краям расшили его золотой тесьмой в целых два дюйма шириной – такой блестящей и яркой, что при солнечном свете можно было принять ее за мерцающие языки пламени. Та золотая лента, что была на голове Шиги, когда тот носил фальшивые седины, украшала теперь ее собственную голову, поддерживая волосы
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Джеймз Стивенз (1880–1950) – ирландский прозаик, поэт и радиоведущий Би-би-си, классик ирландской литературы ХХ века, знаток и популяризатор средневековой ирландской языковой традиции. Этот деятельный участник Ирландского возрождения подарил нам пять романов, три авторских сборника сказаний, россыпь малой прозы и невероятно разнообразной поэзии. Стивенз – яркая запоминающаяся звезда в созвездии ирландского модернизма и иронической традиции с сильным ирландским колоритом. В 2018 году в проекте «Скрытое золото ХХ века» вышел его сборник «Ирландские чудные сказания» (1920), он сразу полюбился читателям – и тем, кто хорошо ориентируется в ирландской литературной вселенной, и тем, кто благодаря этому сборнику только начал с ней знакомиться.