Щит магии - [29]

Моя голова шла кругом. Из таверны послышался смех, потревоживший неподвижную тишину ночи.

– Магия Диких Земель уравновешивает магию Ледяных Пустынь?

Хафа вздохнул.

– Не знаю, о чем думала земля, но ответ – да.

Я сглотнула.

– Что произойдет, если сойти с дороги?

Взгляд стальных глаз Хафы впился в мое лицо.

– Не сходите с дороги.

Между нами повисла тишина. Даже пьяницы в таверне утихли. Он встал, отряхивая штаны, и поправил свои ножны.

– Дженесара, первый король Халенди поклялся защищать людей Плато от физических и магических угроз. Поэтому мы – народ воителей. Поэтому мы процветаем среди льда и жестоких холодов. Это – наше наследие. Выживать и защищать.

Я ткнула в кучку пепла на краю костра носком сапога. От меня не ускользнул скрытый смысл его слов. Я должна была сыграть свою роль в защите Плато, выйдя замуж за принца и обеспечив Рену военное подкрепление. Вздохнув, я прижала палец к перекрестию на рукояти своего меча. По моей руке потекла знакомая энергия. Она была такой нежной и неуловимой, что я не сразу ее ощутила.

– Принцесса, – позвала Элейн, высунувшись из-за двери. – Вам давно пора отдыхать.

Во двор вылилась полоска тусклого света, очерчивая фигуру Элейн темным контуром. Я помахала ей, чтобы она не беспокоилась обо мне. Ветер унес тепло, исходившее от костра, и я вздрогнула.

– Спасибо, что рассказал мне все это, – прошептала я, обращаясь к Хафе, и мой голос почти утонул в криках, доносящихся из таверны.

Хафа сжал губы, словно хотел сказать что-то еще. Его борода дрогнула, но он лишь поклонился и жестом предложил мне последовать за ним в таверну. Я открыла свою седельную сумку и достала оттуда охотничий нож, после чего сунула его в сапог.

Четыре дня по Диким Землям. Еще три до Турианы. Семь дней.

В день, когда мы пересекли границу Диких Земель, что-то в воздухе изменилось. Бесконечные деревья стали выше, а их цвет – насыщеннее. Колючая поросль взбиралась по стволам, как паутина. В тенях и трещинах залегло еще больше застывшего снега, несмотря на разгар весны.

Мы ехали посередине дороги: никто не решался даже приближаться к краю. В этот момент я ощутила разряд энергии. Что-то трещало у меня внутри. То же самое происходило, когда я слишком долго расчесывала волосы и с тихим щелчком волоски поднимались в воздух.

Дорога изогнулась, и нам открылась маленькая лужайка, покрытая травой. Плотные ряды деревьев расступились, наконец позволяя вздохнуть полной грудью.

В середине дня откуда-то спереди послышался оглушительный крик Леланда:

– Мы остановимся здесь!

Все соскочили со своих лошадей, чтобы они могли попастись на траве. Я сняла сумку с седла Джентри и присоединилась к остальным в середине дороги. Элейн села рядом со мной, заводя разговор с женщиной по соседству.

Еда, упакованная только сегодня утром, была еще свежей, но я почти не ощущала вкуса. Моя связь с Реном и отцом обострилась. Их эмоции, которые до сегодняшнего дня становились все туманнее, натянулись, словно мы снова были вместе. Нетерпение Рена выжигало его усталость: он был совсем близко к Северному Дозору, я чувствовала это. Я надеялась, что отец уже близок к тому, чтобы найти предателя. С каждой минутой его волнение все усиливалось.

Ясность их нитей вовсе не облегчала тоску по родным, которая прочно засела в моей груди. Через два дня мы должны были добраться до гор Фьель. Один день для того, чтобы подняться наверх и пройти через перевал, и еще один на то, чтобы пересечь дикую часть Турии. Затем три дня по турийским дорогам – прямиком ко дворцу.

Когда мы принялись убирать остатки обеда и готовиться к отправлению, боковым зрением я заметила яркую оранжевую вспышку, промелькнувшую за деревьями. Но когда я повернулась, там уже ничего не было.

Это продолжилось, когда процессия двинулась вперед. Красные, желтые и даже розовые искры. За ними последовала вспышка необычного зеленого оттенка, какого я никогда прежде не видела. Но каждый раз они исчезали, стоило мне только повернуть голову. Другие тоже замечали странное свечение, и к вечеру всем хотелось знать, откуда берутся эти цветные всполохи.

Когда ночь была уже совсем близко, мы остановились на широкой поляне. Вокруг не было ни одного пня, а земля оказалось такой податливой, что мы без труда установили свои шатры.

– Эта поляна всегда такая ровная? – спросила я у Хафы, пока мы доставали посуду и столовые приборы из заднего сундука кареты. Как и всегда, нам помогала Элейн: за последние несколько дней мы отработали этот слаженный процесс до автоматизма.

Борода Хафы дрогнула, и он сжал пальцы так сильно, что костяшки на его руках побелели.

– Да.

Вдалеке завыл волк, и Элейн придвинулась поближе ко мне.

– Кто поддерживает дорогу в таком хорошем состоянии? – спросила она, держа в руках коробку с деревянными мисками.

Хафа сжал губы.

– Никто. Она всегда чистая.

– На эту дорогу никогда не падают деревья? – спросила я. – И она не зарастает сорняками?

Его голова резко повернулась в сторону.

– Нет.

– Ледники, – пробормотала Элейн.

– Ледники, – согласилась я.

Челюсть Хафы расслабилась, и он передал свою коробку солдату, стоящему позади.

– За мной, принцесса. Сейчас еще достаточно светло для тренировки.