Шаш - [5]

У молодого трио было в тот вечер мало шансов провести приятно время. Вару редко приходилось иметь дело с представительницами противоположного пола из далёких городов за горами долины. Понятно, что он относился к ним с долей подозрения. Гостья немедленно закурила, и, несмотря на открытые окна и балконную дверь, комнату заполнил неприятный табачный дым. Ничто в её внешности и манере не ускоряло сердцебиение Вара. Можно было с уверенностью сказать, что мужское присутствие её также не возбуждает, хотя с лица Вита не сходила довольная улыбка. Ночью тебя, наверно, ждёт разочарование, – подумал Вар – не в первый раз.

Просмотр фильма отменялся. На предложение Вита гостья ответила, что уже видела его и что не в восторге. Последовало неспровоцированное, длинное и малопонятное Вару мнение, в котором вперемежку с понятными ему словами звучали совсем незнакомые имена и названия фильмов. Вит оказался на уровне, двойка втянулась в продолжающий быть невразумительным для уха Вара спор и, казалось, не обратила внимания, когда Вар вышел из комнаты на балкон.

Он с удовольствием устроился на свежем воздухе и взял в руки журнал, почти всю обложку которого закрывали две редко встречающегося в природе размера груди. У Вита всегда было припрятано несколько таких изданий, он вытаскивал их на свет всякий раз, когда оценивал обстановку как благоприятную, то есть всегда в присутствии молодых особ женского пола. Разглядывая экземпляры, Вар задумался, отчего природа не производит такие в больших количествах. Ведь приятно же посмотреть. Должно быть приятным, наверно, носить. С надеждой и с сожалением он допустил мысль об ограниченности своего опыта и раскрыл журнал. Из комнаты доносился шум спора. Вит!

Меланхоличное настроение овладело Варом, он захотел оказаться дома, в своей комнате, но мысль о дороге домой ещё не вдохновляла. Он оторвал глаза от журнала и стал наблюдать с высоты пятого этажа за оживлением вечернего часа пик.

У автобусной остановки, затрудняя движение, толпились постоянно прибывающие и отбывающие люди и автобусы. Нагруженные до отказа автобусы медленно отъезжали, оставляя после себя дымку выхлопа, который не торопился уходить высоко вверх, а зависал над всей этой суетой, перемешанный с пылью. Частицы гари и пыли проникали в оживлённо работающие лёгкие спешащих горожан и мерно работающие лёгкие наблюдателя, доверчиво вдыхавшего воздух родного города. Вара позвали.

Гостеприимный Вит включил музыку и предложил вино, хотя должен был знать, что приводить подружку в кондицию было рановато. Наверно, не очень-то надеялся сам. Разговор перешёл на книги. Выяснилось, что девушка учится на литературоведа в столичном университете. Вар пропустил этот факт мимо ушей и включился в соревнование, вяло, но самонадеянно, не подозревая, что силы были совершенно неравны. Не удивительно, что ему это стало ясно позже всех.

Подавляющая эрудицией, уверенная, но снисходительная собеседница постепенно опускалась до всё более простых тем. Заметно утомлённая невежественной настойчивостью Вара, она задала, как ей, вероятно, казалось, совершенно простой вопрос:

– Чем тебе нравится этот герой?

Разговор, разумеется, шёл о классике. Вар в очередной раз замялся с ответом и только в этот момент заметил уже давно расположившуюся на лице Вита ухмылку. Мысли не желали формироваться во вразумительную речь.

– Хм, он умный и добрый человек.

– Тем, что он прежде всего романтик и поэт в душе, – энергично заключила девушка. Эта с уверенностью произнесённая фраза так и осталась неоспоренной. Живот гостьи неожиданно заволновался, как волнуется живот шаши. Удивлённые друзья переглянулись. Поражение казалось ещё более обидным из-за того, что к этому времени девушка, очевидно раскрепостившись, успела переодеться в лёгкое платье, распустила волосы, стала издавать дразнящие запахи и смело встречать взгляд Вара своими большими, умными глазами, в которых было всё, что желало найти его воображение.

Вечер закончился. Курившая на балконе гостья махнула ему на прощание через всю комнату, по-прежнему довольный собой хозяин проводил его к двери. Вар не удивился, когда почувствовал лёгкую зависть.

– Ты заметил её живот?

Вит кивнул головой.

– Она шаша?

Вит многозначительно улыбнулся. Ничего больше не последовало.

– Пока.

– Пока.

Очарование завершающегося дня немедленно вытеснило мысли о наполненной табачным дымом комнате и её обитателях. Вар прибыл домой в приятно-грустном настроении, нуждаясь в карандаше и листке бумаги, предпочтительно чистом. Наедине с карандашом и бумагой, он просидел до наступления ночи, вдыхая запахи, проникающие внутрь вместе с угасающим шумом ночного города сквозь раскрытое окно. На участке неба в проёме окна замерцала неяркая звезда. На листке появились две перечёркнутые строчки. С пользой потраченное время.

Предсонные дрёмы перенесли его в другой мир, в котором он охотно утомлял себя переживаниями чрезмерной силы с середины лета. Он с удовольствием погрузился в горько-сладкую смесь чувства одиночества, горечи. И презрения к отвернувшимся от него людям, которых он считал близкими. Так и не приняли до конца за своего. Чужак, последний из рода. Он вдыхал свежий воздух открытого пространства. Тихо за пределами города. Он знал цену этой тишине. Всё равно лучше, чем там, хоть и под защитой высоких стен. Они всегда строили слишком высокие стены, всегда отгораживались от этой планеты. Он зашагал в темноте, держа оружие наготове. Может, удастся добраться до богатой пещерами скалистой гряды. Там у него есть шансы выжить.