Шаровая молния - [7]

Циклон побушевал над воронежскими степями два дня и двинулся на северо-восток. И Синицын сообщил из Самары: вылетают завтра, и аэродром готов принять очередную тройку…

Утреннее небо, промытое накануне дождями, сияло, как первозданная лазурь. И внизу дома, постройки, дороги казались милыми, игрушечными. Особенно деревья, позолоченные осенними холодами, радовали глаз и будто манили под свою сень. Солнце только взошло и ослепительными искрами сверкало в лужах, озерках, реках. Но с набором высоты краски быстро менялись, затушевывались дымчатыми завитушками, образующимися от прогрева земли, и небо становилось все ослепительнее, все ярче.

Геннадий вел самолет, отрывал взгляд от приборной доски и любовался проносившимися внизу пейзажами. И мысли: как прекрасна жизнь, как здорово, что он стал летчиком, волновали его, поднимали настроение. А скоро эскадрилья получит еще более современные, скоростные, более грозные машины. И он, в недавнем прошлом сельский парнишка, будет управлять громовержцем, защищать от стервятников наше родное, прекрасное небо!

«А вдруг…» – невольно ворвалась в голову тревожная мысль. Обстановка в стране, в мире очень сложная. Кризис охватил весь земной шарик… Почему, отчего? Когда он учился в школе, да и в военном училище, о кризисе только в книжках читали, и то – в каких-то дальних капиталистических странах. А теперь… Керосина не хватает для боевых самолетов…

Аэродромная служба Самары встретила их, как и ожидалось, без радости. Выделили места для стоянки самолетов и велели ждать, пока для них подвезут топливо. Хорошо еще, что в местной гостинице для летчиков нашлись места.

Ожидание… Не зря умный человек сказал, что нет ничего хуже, чем ждать да догонять. Летчики изнывали от безделья, пытались скоротать время за шахматами, игрой в бильярд, но вскоре это надоедало, и они искали другого спасения от скуки: вечерами кое-кто пропускал в ресторане рюмку-другую водки. Предупреждения Геннадия вроде бы принимались, но… забывались. А он вынужден почти не отлучаться из номера, ждать команды на заправку самолетов, на вылет. Разные мысли лезли в голову, и зачастую нерадостные. Возмущали порядки в стране, точнее, беспорядки, отношение высших руководителей к армии, новые грядущие сокращения. Не исключено, что они коснутся и эскадрильи. Что тогда делать, чем заняться? Геннадий, как и его сослуживцы, кроме как летать, стрелять, бомбить, ничего не умеет. Правда, еще владеет приемами самбо, карате, некоторыми восточными способами борьбы, и в какое-то частное охранное предприятие его возьмут с удовольствием. Но разве это доставит ему удовольствие? Столько учиться – и стать сторожем?! Нет, что угодно, только не ЧОП!

Ему уже двадцать девятый год. Вырос до командира отряда. А далее? Перспектив никаких. Кому за тридцать, считаются бесперспективными, предлагают писать рапорт на увольнение…

Что это он беспричинно нюни распустил? Ему еще служить да служить, летать и с неба звезды хватать. Орден Мужества в Чечне получил. Родители гордятся им. Знает ли о нем Тоня? Где она теперь? Хоть и стервой оказалась, а любил он ее всем сердцем. Что ее заставило встречаться с Медведевым? Ведь любила Геннадия. В последний год учебы Геннадия приезжала к нему во время летних каникул в Петровск. Здесь же в городе жила ее старшая сестра Наталья, была замужем за старшим лейтенантом Соркиным, летчиком-инструктором. У них имелась двухкомнатная квартира, муж Натальи в это время находился в командировке в Чечне. Тоня поселилась в гостинице, недалеко от казармы, где обитал Геннадий. У курсантов в это время шли экзамены, Геннадий, игнорируя вечерние консультации по теории полетов (неплохо усвоил этот предмет еще в тербате – так назывался батальон первоначального, теоретического обучения), бежал в номер к возлюбленной. Так здорово и сладко проводили они время! На последней консультации преподаватель обещал огласить экзаменационные билеты, и Геннадий сообщил Тоне, что не сможет прийти в этот вечер. Но случилось так, что преподаватель не явился, и Геннадий после ужина поспешил в гостиницу. И каково было его удивление: у номера, который снимала его пассия, толпились администраторша, дежурная по гостинице и две солидные дамочки, проживающие по соседству с Тоней. А из номера доносились звуки скандала и непонятная возня.

Геннадий подошел к двери и увидел картину, чуть не свалившую его в обморок: Тоня и какая-то женщина таскали друг друга за волосы, вопили и ругались, а лейтенант Медведев, летчик-инструктор училища, растаскивал и уговаривал их прекратить драку, твердя одно и то же: «Перестань, Рита, я дома все тебе объясню!» Но Рита не выпускала из рук волосы Тони и орала: «Я убью твою стерву! Не будет лезть в чужую семью!»

Геннадий не верил своим ушам: Тоня – любовница Медведева! Не может быть! Хотя о лейтенанте он слышал ранее – первостатейный ловелас, женился год назад и продолжает по девочкам шастать, почти всех десятиклассниц из соседней школы перепортил. Но когда Тоня с ним познакомилась? Еще в Балашове, когда студенткой была? Не может быть, так любила Геннадия, на танцы каждую субботу в Дом офицеров приходила…