На другой день госпожа де Лас Форесас поссорилась с мужем. Это случилось впервые за много лет. Обычно семейные сцены сводились к тому, что муж ругал госпожу де Лас Форесас, а она молчала. Но на этот раз она набралась мужества. Госпожа де Лас Форесас решила сшить Шарло новый черный костюм для выступления на концерте.
Господин де Лас Форесас привел жену в повиновение с помощью щипцов для завивки. Госпожа де Лас Форесас заплакала и смирилась.
Шарло отправился к господину Паделу в курточке и коротких штанишках. Господин де Лас Форесас сопровождал сына.
Господин де Лас Форесас первым вошел в концертный зал. Шарло следовал за ним, неуклюжий, с футляром в руке.
Навстречу им вышел какой-то мужчина.
— Вы господин Паделу? — спросил господин де Лас Форесас.— А это вундеркинд Шарло Дюпон.
Господин Паделу даже не поглядел в сторону господина де Лас Форесаса.
— Господин Дюпон? — спросил он Шарло.
— Да.
— Сударь,— сказал он.— Как видно, произошло недоразумение. Вы пришли не на маскарад. Вы пришли в концерт. Будьте любезны, вернитесь домой и переоденьтесь.
Господин де Лас Форесас собрался было изобразить на лице глубокую обиду от оскорбления господина Паделу, но господин Паделу уже повернулся к ним спиной.
Помедлив немного, Эммануэло де Лас Форесас двинулся к выходу. Шарло, рыдая, спустился за ним по лестнице. Весь оркестр был свидетелем этой сцены.
Госпожа де Лас Форесас заняла костюм у соседей с пятого этажа, и Шарло Дюпон вновь поехал на концерт.
Эммануэло де Лас Форесас не пожелал сопровождать сына.
Господину де Лас Форесасу было больше невмоготу терпеть обращение всех этих бестактных людей.
«Господин Шарло Дюпон произвел благоприятное впечатление»,— писала «Фигаро».
Шарло Дюпон получил ангажемент в провинцию. Его выступления почти не давали сборов.
Вернувшись в Париж, он решил наняться на работу в оркестр.
Шарло явился к дирижеру и сыграл ему одну из вещей своего репертуара. Дирижер остался доволен.
— Недурно, недурно. Только звук слабоват.
— Это оттого, что скрипка мала,— сказал Шарло.
— Возможно. Как вас зовут, сударь? — спросил дирижер.
— Шарло Дюпон.
— Шарло Дюпон... Простите — знаменитый вундеркинд — это не вы?
— Я самый,— ответил Шарло.
— Ах, вот как.— Дирижер несколько смутился.— Видите ли, пожалуй, для виртуоза это место не подходит. Мы... вы сами понимаете, господин Дюпон, нам нужны люди, которые умеют работать.
И он заверил господина Дюпона, что вакансия, собственно говоря, уже занята.
У Шарло снова появился импресарио.
Путь гастрольной труппы «Шарло Дюпон» пролегал теперь по захолустным городкам. Пустые залы, неоплаченные счета, описанные за долги чемоданы, бесконечные томительные дни. Как страшно ждать, пока узнаешь, много ли продано билетов. И какое счастье, когда выручки хватает хотя бы на покрытие издержек.
Шарло Дюпон почти всегда испытывал бесконечную усталость.
В его репертуаре была элегия. Она называлась «Ла Фолия». Господин Дюпон играл ее так, что некоторые чувствительные слушатели плакали.
Но критики сетовали, что Шарло Дюпон играет недостаточно энергично и звук у него такой слабый, точно вот-вот оборвется.
В маленьких городках на первом концерте зал иногда еще бывал полон, но на остальных всегда пустовал.
Недавно Шарло исполнилось двадцать лет.
