Шарло Дюпон - [11]

После ужина мадам Симонен села за рояль. Шарло устроился на полу, прижавшись головой к инструменту.

— Значит, вы едете в Париж?—спросила мадам Симонен.

— Да, в Париж.

— Вы там живете постоянно?

— Да,—ответил господин де Лас Форесас,— постоянно.

— Где же? Как знать, может, я когда-нибудь навещу вас...

— Бульвар Оссман.— Интонация господина де Лас Форесаса переселяла семью де Лас Форесас в бельэтаж.

Внезапно Шарло разрыдался.

На прощанье мадам Симонен сказала:

— Не забывайте меня, обещаете, Шарло?

Шарло обратил на нее взгляд, полный собачьей преданности и покорности. Но его дрожащие губы не могли выговорить ни слова.

На другое утро, когда господин де Лас Форесас ненадолго отлучился, официант сунул Шарло какой-то конверт.

— Вам лично,— сказал он.

Шарло спрятал конверт.

В нем лежал чек. На визитной карточке было написано: «Учителю, который будет учить Шарло играть на скрипке, от Софи Симонен». Когда Шарло приехал в Париж, надпись почти совсем стерлась. Так усердно целовал Шарло записку госпожи Симонен.

На шестом этаже в семье де Лас Форесас царило уныние. Поведение концертных импресарио оскорбляло лучшие чувства господина де Лас Форесаса. Никто не интересовался его чудо-ребенком.

— Сударь,— сказал господин де Лас Форесас господину Теодору Францу.— Вы, стало быть, не намерены возобновлять контракт с вундеркиндом?

— Сударь, разве я выразился недостаточно ясно? Нет! Я не намерен возобновлять контракт с господином Дюпоном.

— Стало быть, мы свободны от всех обязательств?

— От всех.

— Вот это мне и надо было установить, сударь,— заявил господин Эммануэло де Лас Форесас.— Теперь от импресарио не будет отбоя.

Господин Эммануэло де Лас Форесас поместил в «Фигаро» сообщение, что чудо-скрипач Шарло Дюпон — «наш прославленный маленький соотечественник», закончив триумфальное кругосветное турне, временно отклонил все ангажементы.

Импресарио что-то не показывались.

Господин де Лас Форесас подождал неделю, потом вторую: никто не предложил Шарло даже провинциального турне. Господин де Лас Форесас начал обивать со своим вундеркиндом пороги концертных агентств.

Они обошли все агентства. К сожалению, в настоящее время на вундеркиндов спроса не было.

Шарло, бледный, ссутулившийся, прятался за спину господина де Лас Форесаса. Он чувствовал себя кругом виноватым.

Деньги мадам Симонен были давно проедены. Госпожа де Лас Форесас, плача, ходила привычной дорогой в ломбард. Господин де Лас Форесас клял детей, которые вгоняют в гроб своих родителей.

Шарло взял несколько уроков у одного преподавателя консерватории. Профессор привязался к долговязому подростку в детском костюмчике, он находил, что Шарло делает успехи..Вскоре он добился для Шарло приглашения выступить в концертном зале господина Паделу.

У Шарло точно камень с души свалился. Ему казалось— он впервые в жизни по-настоящему счастлив. Вихрем мчался он домой по бульвару, от восторга налетая на встречных прохожих: в воскресенье оп будет играть у господина Паделу!

Казалось, семейство де Лас Форесас внезапно пробудилось от тяжелой спячки. Госпожа де Лас Форесас засмеялась,— дети никогда в жизни не слышали смеха матери,— а потом без всякого перехода расплакалась. Госпожа де Лас Форесас была слишком счастлива. Дети тоже заревели на разные голоса и стали бросаться друг на друга, как дикие звери в клетке.

Господин де Лас Форесас вернулся домой — ему сообщили новость.

— Я всегда говорил,— заявил господин де Лас Форесас.— Господин Паделу — настоящий ценитель талантов.

Шарло спал на диване в столовой. Вечером госпожа де Лас Форесас пришла к сыну. Она положила голову Шарло к себе на колени и ласкала его, как маленького. Госпожа де Лас Форесас была на седьмом небе от счастья,

— Я уже не верила, не смела верить, Шарло, нет, не смела.

— Мама...

— Как они мучили моего мальчика, как мучили... столько лет.

Госпожа де Лас Форесас сжала в ладонях голову Шарло, глядела на сына и целовала его волосы.

— Родной- мой сыночек!

Госпожа де Лас Форесас стала вспоминать то время, когда Шарло был крошкой, совсем крошкой, и она разучила с ним первую мелодию.

— Ты помнишь, это был «Der Schneider Kakadu».

Помнит ли он? Еще бы!

— Ты играл стоя и все равно еле дотягивался до клавиш... Ты был тогда совсем крошка... Но ты так быстро запоминал мелодию, у тебя был редкостный слух... Бывало, раза два прослушаешь и играешь без ошибки... без единой ошибки... А потом настали эти страшные годы... и моего мальчика таскали по белу свету... Но теперь опять все хорошо — все хорошо.

Госпожа де Лас Форесас была на седьмом небе от счастья.

— Я уж не верила, мои мальчик, нет, не смела верить. Я думала, для моего сыночка все уже кончено.

Шарло рассказывал о госпоже Симонен: она играла с ним, она говорила, что у него есть талант.

— Благослови ее бог!.. Да, благослови ее бог.— Госпожа де Лас Форесас гладила кудрявые волосы Шарло, дыхание мальчика постепенно становилось глубже, и он уснул.

Госпожа де Лас Форесас осторожно сняла руку с головы сына и встала.

Она взяла ночник и долго глядела на своего долговязого мальчика, который улыбался во сне. По щекам ее струились слезы. У госпожи де Лас Форесас глаза вообще были на мокром месте.