Шарль Перро - [3]

* * *

Надо полагать, все так и было. Современная наука подтверждает, что разделение близнецов всегда жестоко влияет на них. В отрочестве это, как правило, менее болезненно, в детстве — почти смертельно. Смерть же одного из близнецов ощущается другим как невосполнимая утрата. Профессор Марк Сориано приводит примеры, когда оставшиеся в живых близняшки слабели и едва не умирали от горя. И лишь появление младшей сестры или младшего брата — маленького живого существа, о котором нужно было заботиться и которого нужно было опекать, — могло исцелить их.

Семьдесят лет спустя Шарль Перро начнет свои «Мемуары» словами: «Я родился 12 января 1628 года вместе с братом-близнецом, который родился за несколько часов до меня и умер спустя шесть месяцев». Всю жизнь он нес в себе это трагическое воспоминание и считал смерть брата важным событием своей жизни, именно с нее начав свои воспоминания…

Быть может, это чужие воспоминания — воспоминания родителей и братьев, которые часто рассказывали Шарлю о его брате? Возможно. Однако психоаналитическая практика иногда регистрирует поразительные случаи воспоминаний — особенно при эмоциональных потрясениях, когда вспоминается даже первый год жизни. Быть может, в «Мемуарах» Перро приводит те самые воспоминания, которые отложились у него с необычайной точностью?

Ему просто-напросто не хватало брата, словно у него осталась одна нога, или одна рука, или один глаз.

Те, у кого были близнецы, знают, что малыши, просыпаясь в разных кроватках, смотрят первым делом не на мать и не на кормилицу, а друг на друга. Если брат еще спит — малыш тихо играет. А если тот выпростал ножки из-под одеяла и болтает ими — тоже начинает баловаться.

Те, у кого были близнецы, знают, что братья или сестры не хотят ничем отличаться друг от друга, ибо они — нерасторжимое целое. Они одинаково одеваются, у них одни и те же вкусы: очень часто парни любят одну девушку, а сестры-близнецы влюбляются в одного юношу.

Из истории медицины известно, что у близнецов одинаковая температура тела и абсолютно идентичный состав крови. Часто (не всегда, но часто), если приходится удалять аппендикс одному, то буквально через несколько часов аналогичная операция требуется другому.

Встречаются и вовсе поразительные случаи. Когда братья-близнецы, вынужденные расстаться, встретились через 39 лет, оказалось, что у обоих во время обучения были трудности с грамматикой и математикой, что в одном возрасте они прибавили в весе и на одинаковое число килограммов, что оба женаты во второй раз, оба в одном и том же месяце сломали правую ногу, у обоих по трое детей — два мальчика и одна девочка. И когда они, наконец, встретились, то почувствовали необыкновенный прилив сил и хорошего настроения.

У Шарля все было труднее: оставшись в одиночестве, он испытывал неуверенность, словно остался без опоры, и потому, наверное, начал разговаривать и ходить значительно позже своих сверстников. Отец и мать думали даже, что он не вполне нормален, и, может быть, еще и от этого постоянно вспоминали Франсуа, который, по их мнению, вырос бы не в пример удачливее младшего брата-близнеца. Они считали, что малыш еще ничего не понимает, и потому повторяли то и дело имя Франсуа, а Шарль все слышал, все понимал, и его крохотное сердце сжималось от неизбывной тоски по любимому брату, а еще больше — от собственной неуклюжести, особенно из-за постоянных — и, увы, не в его пользу — сравнений с умершим братом.

Впоследствии слуги часто говорили «мадам», что Шарль плачет, забившись в уголок, или вздыхает, как взрослый, и Пакетт Леклерк призывала к себе сына и успокаивала его. Прижавшись к ее груди, он затихал, но ненадолго — стоило ей отстранить его, как она снова видела глаза, полные слез. Может быть, чуткий мальчик чувствовал, что, когда мама прикасалась к нему своими мягкими нежными руками, она видела перед собой не его, а умершего Франсуа? Ведь у них у обоих черты и линии лица были те же, что у нее: густые брови, добрые глаза, широкий лоб, темные пышные волосы, маленький сжатый рот, волевой подбородок! Иногда мать выдавала себя, когда, отчаявшись успокоить Шарля, говорила:

— Как тебе не стыдно плакать! Ты вон живой и здоровый, а мой маленький Франсуа… — и теперь уже она заливалась слезами, а он, прижавшись к ней, пытался ее успокоить, и душа его наполнялась страданием и болью утраты.

А отец в этом случае выражался определеннее:

— Конечно, Франсуа не был бы таким плаксой, как ты!

Пройдет много лет, и Шарль Перро почти в каждой своей сказке поселит близнецов, и всегда страдать будет младший, а старший окажется в более выигрышном положении.

Не от этого ли Шарль Перро вспоминал свое детство как постоянную муку?

1629–1635 годы

А в остальном его ничем не отличали от других. Красиво одевали, возили в карете. Ему дарили игрушки, он ел за общим столом то же, что и родители и братья.

С четырех или пяти лет его любимой игрушкой стал «Замок». Это была точная копия средневековой крепости, высотой в рост мальчика, если считать шпили башен.

Чаще товарищем его детских игр становился Николя, который был старше Шарля всего на четыре года. Но Шарль был не прочь поиграть и с другими братьями, особенно с Пьером, которого очень любил. Он подходил к Пьеру, дергал его за чулки и, глядя едва ли не в потолок, просил: «Играть!»