Шарль-Луи Монтескье. Его жизнь, научная и летературная деятельность - [3]

Шрифт
Интервал

Мать Монтескье, происходившая из английской фамилии Пенель, оставшейся во Франции после удаления англичан по окончании Столетней войны, была женщина неглупая, очень религиозная и склонная к мистицизму. Она умерла рано, когда Монтескье было всего семь лет, оставив на руках его отца шестерых детей.

Отец Монтескье написал краткую характеристику своей жены, желая, как говорит он, чтобы его дети имели хоть какое-нибудь представление о своей матери, которую некоторые из них совершенно не могли помнить.

«Она была среднего роста, – пишет он, – бесконечно кротка и обладала чудным лицом. У нее был чисто мужской ум, способный интересоваться серьезными делами; она не имела пристрастия к пустякам. К детям своим она питала невыразимую нежность. Ее обыкновенным чтением было Евангелие. Я нашел после ее смерти плеть для бичеванья и железный пояс, которые она употребляла при жизни, но о существовании которых я не знал».

Монтескье был крещен в приходской церкви, находившейся под патронатом его отца. Крестным отцом его был нищий по имени Шарль, в честь которого он и получил это имя. В молитвеннике одной крестьянки сохранилась заметка об этом крещении. «Крестным отцом был нищий Шарль, – пишет она, – чтобы постоянно напоминать ему (то есть Монтескье), что бедные – его братья. Да сохранит Бог это дитя!» Обычай делать восприемниками своих детей нищих был довольно распространен во Франции, да и у нас в дореформенную эпоху в помещичьей среде нередко практиковалось то же самое.

Вскоре после рождения ребенок был сдан кормилице-крестьянке и находился на ее попечении в течение первых трех лет своей жизни на одной из пяти мельниц, имевшихся при замке. Ребенок родился слабым, но молоко здоровой кормилицы и, может быть, простота обстановки закалили и укрепили его организм.

Пребывание на мельнице до трехлетнего возраста, несомненно, имело значение для всей последующей жизни Монтескье. Он, конечно, не сохранил об этом времени воспоминаний, но здесь впервые выучился говорить на местном гасконском наречии и не забыл этого наречия впоследствии благодаря тому, что поддерживал и потом, когда его взяли в замок, дружеские отношения со своим молочным братом Жаном Демарреном, впоследствии сделавшимся пастухом, и, вероятно, с другими своими сверстниками – крестьянскими ребятишками. Демаррен до того привязался к Монтескье, что всю жизнь сохранял к нему самые лучшие чувства и впоследствии даже пешком ходил в Париж, чтобы повидаться с другом детства. Когда Монтескье минуло три года, его взяли в замок. Из этого периода его жизни до самой отдачи в колледж нам ничего неизвестно, но несомненно, что мать принимала известное участие в его воспитании, так как Монтескье сам свидетельствует, что она выучила его молитвам.

Несомненно только, что уже в эту пору Монтескье полюбил свою Гиень, свой замок и местный жаргон, следы которого встречаются во всех его произведениях. Монтескье даже любил щегольнуть в разговоре меткой и смелой «гасконадой», остроумным замечанием, пословицей, присказкой; а черты гасконского характера – насмешливое остроумие, живость, подвижность, неустанная любознательность – составляют его отличительные особенности. Замок Ла-Бред всю жизнь был любимым местопребыванием Монтескье, а другой великий гасконец – Монтень – его любимым автором.

Франция того времени еще не была разделена на чисто административные округа, утратившие почти всякие местные особенности; напротив, каждая провинция сохраняла ясные следы своей особой исторической жизни, носила своеобразную физиономию, пользовалась часто особым правом, а Гиень сохранила черты своего прошлого свежее и ярче, чем другие провинции, так что даже в настоящее время гасконцы не утратили окончательно своей самобытности. Эта живописная страна с разнообразной растительностью, с мягким и здоровым климатом подвергалась постоянным вторжениям новых и новых племен, из которых каждое оставило свой след и часть своего гения. Римляне внесли сюда утонченность и понимание искусства, готы посеяли учение Ария, арабы – свою богатую культуру, Карл Великий – католицизм, англичане в течение почти трехсотлетнего своего господства – зачатки муниципального самоуправления и, наконец, альбигойцы и Генрих II – религиозные смуты и войны. Под влиянием всего пережитого страною складывался гасконский характер – подвижный, смелый, насмешливый, несколько фривольный, хитрый, со значительной примесью скептицизма.

Едва Монтескье минуло семь лет, неожиданно умерла в родах его мать, и на руках отца осталось шестеро малолетних детей: Мария, Шарль-Луи, Тереза, Жозеф, Шарль-Луи-Жозеф и Мария-Анна.

Заботы об их воспитании сильно стесняли его, тем более что старшей дочери, Марии, было всего 9 лет. Вследствие этого, как только старший сын, составляющий предмет настоящего очерка, достиг десятилетнего возраста, отец решился отдать его в колледж. Выбран был для этой цели колледж оратории Жюилли близ Mo, так как он пользовался заслуженной известностью и в педагогическом, и в гигиеническом отношении. В числе его преподавателей значилось несколько известных в свое время в богословской литературе имен, а местоположение в середине прекрасного парка позволяло воспитанникам хоть в свободные часы дышать чистым и здоровым воздухом.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.