Шантаж - [46]

Вера Петровна села напротив Лидии и, не здороваясь, предложила:

– Ну выкладывай, что задумала. Ничего хорошего не ожидаю. И учти: разговор у нас будет короткий!

– Не кипятись, отдышись с дороги. – Розанова старалась произносить свой текст как можно спокойнее, увереннее. – Вот идет официант: выпьем по чашечке кофе. Я не лясы пришла с тобой точить. – Убедившись, что ее выслушают, Лидия сделала заказ и хладнокровно продолжала: – Считаю нужным восстановить справедливость. А ты хочешь, нет ли, – мне в том поможешь!

– Каким же образом? На что рассчитываешь?! – не выдержав, взорвалась Григорьева.

– Перебивать не будешь – все тебе растолкую, – мрачно подняв на нее жгучие глаза, пообещала Лидия. – По твоей милости я сижу в полном дерьме. Ивана тебе мало было – ты и Степана охмурила. Потом бросила, он с горя на мне женился и сделал меня несчастной.

– Да все же наоборот! – воскликнула Вера, испугавшись неподдельного страдания, отразившегося в глазах, прозвучавшего в голосе бывшей подруги. – Степа бросил меня и уехал навсегда. По твой вине – я же знаю!

– Пустые слова! – с презрением и злобой возразила Лидия. – Розанов мне, конечно, нравился – эдакий киногерой приехал! Но он на меня и не взглянул бы, не дай ты ему коленом под зад!

– Ну это дело прошлое, – взяла себя в руки Вера, желая прекратить бесполезные препирательства.

– Это для тебя – прошлое, а для меня – самое что ни на есть настоящее! – с неподдельной горечью парировала Лидия. И, мобилизовав всю накопившуюся боль и обиду, полная жалостью к себе за неудачную свою судьбу, стала коротко, жестко предъявлять счет: – Во-первых, хоть Степан и женился на мне, мужа я не получила. До сих пор по тебе сохнет, импотентом стал, расходимся мы с ним. Во-вторых, из-за тебя забросил диссертацию, работает простым учителишкой, семью прокормить не может, нормальную жизнь нам с дочкой обеспечить.

Слушала Вера эти лживые обвинения молча – невыносимо, глаза наполняются слезами... Наконец не выдержала:

– Врешь ты все! Он мне ни строчки потом не написал! Ни разу моей судьбой не поинтересовался!

– А что ему интересоваться? Все знали – ты вышла за Ивана, вы ждете ребенка.

Заметив, что при этих словах Григорьева как-то сникла, Лидия поняла: вот он, подходящий момент; с угрюмой решимостью перешла к делу:

– Я хочу, чтобы вы с Иваном заплатили за мою искалеченную судьбу. Мне нужно уйти от Розанова. Пусть сеет разумное, вечное, но без меня! Требую: вы с Иваном сделайте мне отдельную квартиру. Знаю – ему это под силу. Не для себя стараюсь – для дочери, чтобы ей хоть достойно жить.

Вера Петровна сдерживалась, памятуя, где они находятся.

– Я, конечно, не согласна ни с одним твоим словом. Не верю тебе ни на грош. – Она старалась не смотреть на шантажистку – противно. – Ты извратила факты, преподнесла все как тебе угодно. Никогда бы я тебя не подвела и Степу не отдала, если б ты не влезла между нами. Так что пеняй на себя! С чего это ты решила, что я приму всерьез твой бред и сделаю что ты просишь? – поинтересовалась она внешне спокойно, но испытывая внутреннюю дрожь – предугадывала ответ. – А если я не соглашусь?

– Куда ты денешься... – не скрывая мстительного торжества, сверкнувшего в глазах, опровергла ее спокойствие Лидия. – Представляешь свою семейную жизнь, когда все узнают, что твоя Света – не от Ивана. Прежде всего – он сам. – Развивать красочную перспективу она не стала – главный козырь впереди. – Ты уверена, многое уже в этом направлении продумала. Но, возможно, упустила из виду другое неприятное обстоятельство: ведь и Степан узнает, что Света – его дочь?

Да, Верка весь этот кошмар представляет: все ее мысли – на перепуганной физиономии. Кажется, победа близка, надо бить в одну точку.

– Степа же потомственный интеллигент, возвышенная душа! – издевательски продолжала Лидия, наслаждаясь эффектом. – Как узнает – в покое вас не оставит. Это я тебе гарантирую! Не бросит свое дитя на произвол судьбы.

Григорьева поникла головой – повержена на обе лопатки. Что же, пора ее немного успокоить.

– Напрасно ты так разволновалась. Договоримся – так я и не подумаю ему об этом докладывать. Пусть считает, что Наденька – его единственная дочь. Мне это на руку. Хоть он и гроши получает, но алименты мне пригодятся! – И цинично рассмеялась, с удовольствием наблюдая: Верка в шоке, никак не оправится.

Чувство одержанной победы помогло справиться с переполнявшей ее злобой и ненавистью. Примирительно дотронувшись до безвольно лежащей на столе руки Веры, она искренне пообещала:

– Не беспокойся! Если сделаете, что прошу, – никто никогда ни о чем не узнает! Буду сидеть тихо как мышка. Представляю себе силу и власть твоего мужа – наслышана. Не в моих интересах, чтобы он стер меня в порошок. Пусть лучше ничего не ведает!

Главное сделано, об остальном можно договориться потом. Лидия Сергеевна поднялась и взяла сумочку, собираясь уйти.

– Да, Вера, попрошу еще минуту внимания, – добавила она как бы между прочим. – Денег у нас совершенно нет, так что обстановка квартиры – за тобой. Это дело ты сможешь провернуть и без ведома мужа, – усмехнулась она со своей обычной самоуверенностью. – И направилась к выходу.